Главный противник - ЦРУ против России

В 1953 году ЦРУ организовало переворот в Иране, цель которого была двоякой: вытеснить английские монополии из этого богатейшего нефтеносного региона и превратить Иран в плацдарм для войск НАТО, нацеленных на советскую Среднюю Азию. Для обоснования переворота были сочтены убедительными аргументы военных, утверждавших, что "близость важных советских промышленных объектов достаточно выразительно объясняет, почему США необходимо удержать Восточное Средиземноморье и весь район Среднего Востока". На случай третьей мировой войны нефтяные запасы этого региона "имеют огромное значение и могут быть жизненно важными", из чего следовал вывод, что в стратегических интересах Америки следует удерживать "вооруженные силы Советского Союза как можно дальше от нефтяных запасов Ирана, Ирака, Ближнего и Среднего Востока"114.

Уже реставрация шахского режима в Иране убедительно показала, что внешняя политика США направлена одновременно как против национально-освободительного движения в "третьем мире", так и против СССР. На следующий год настала очередь Гватемалы, правительство которой осмелилось проводить самостоятельную политику и посягнуло на право американской монополии "Юнайтед фрут компани" беспрепятственно хозяйничать в стране. Тут Вашингтон преследовал сразу две цели. С одной стороны, надо было преподать урок "третьему миру", на примере этой маленькой республики запугать все национально-освободительные силы Латинской Америки, традиционно рассматривавшейся как вотчина США. С другой стороны, руководство компании, имевшее тесные связи в президентской администрации, быстро сориентировалось и представило свою борьбу за бананы как борьбу с коммунизмом. В доверительной беседе глава компании сказал: "Отныне речь будет идти не о конфликте между народом Гватемалы и "Юнайтед фрут". Речь пойдет об угрозе со стороны коммунизма праву собственности, жизни и безопасности Западного полушария". Эйзенхауэр с готовностью одобрил вмешательство ЦРУ во внутренние дела Гватемалы, и эта "маленькая победоносная война" окончательно опьянила сторонников тайных операций в разведывательном управлении. (Кстати, операцией по свержению правительства Гватемалы руководил Ф. Уизнер, заместитель директора ЦРУ по планированию и начальник Управления тайных операций. Во всем ЦРУ не было человека, равного Уизнеру по опыту организации "грязных дел". Вскоре его имя нам встретится в связи с совсем другими событиями.)

При Эйзенхауэре, как и при его предшественниках, Вашингтон активно продолжал политику создания все новых блоков и военных баз, которые в идеале должны были плотным кольцом охватить Советский Союз и другие социалистические страны. "Одним из важнейших элементов глобальной стратегии Вашингтона после Второй мировой войны стала политика создания военно-политических блоков и союзов, призванных установить американскую гегемонию в мире. ...> Блоковая политика была поставлена во главу угла взаимоотношений Соединенных Штатов Америки с их партнерами и, по существу, явилась одной из новых форм экспансии США на мировой арене"115, - отмечают исследователи. В дополнение к НАТО, ставшему краеугольным камнем американской блоковой политики, и созданному в 1951 году в тихоокеанском регионе блоку АНЗЮС, в состав которого вошли США, Австралия и Новая Зеландия, американцы активно сколачивали новые военно-политические союзы. В 1954 году было создано СЕАТО, объединившее США, Англию, Францию, Австралию, Новую Зеландию, Пакистан, Таиланд и Филиппины. На следующий год, при активнейшем участии американского госсекретаря Д. Даллеса, был образован Багдадский пакт, включивший в себя Англию, Турцию, Иран, Ирак и Пакистан (после выхода Ирака блок был переименован в СЕНТО). Хоть США формально и не входили в его состав, довольствуясь ролью наблюдателя, но вполне успешно направляли его политику.

Но США и этого показалось мало. Поскольку позиции Англии и Франции после суэцкой авантюры 1956 года были серьезно ослаблены, то в 1957 году Вашингтон изобрел "доктрину Эйзенхауэра", провозгласившую "право" Америки на вооруженное вмешательство во внутренние дела ближневосточных стран. Комментируя ее суть, один американский обозреватель отметил, что "доктрина Эйзенхауэра" фактически означает, что граница США доходит теперь до Кавказа. В порядке реализации доктрины американские войска уже в июне следующего, 1958 года вторглись в Ливан.

В целом же, анализируя суть американской военной стратегии за последние полтора века (естественно, она использовалась и в противоборстве с Советским Союзом), Е. Морозов выделяет ее характерные черты: "В наиболее общем виде эти принципы сводятся к следующему:

- ведение военных действий в непосредственных экономических интересах своей страны с использованием идеологии только в качестве пропагандистского прикрытия;

- использование экономической блокады в качестве основного способа стратегических действий;

- уклонение от решительных столкновений с главными группировками вооруженных сил противника;