Главный редактор

– Как бы ни так. Нас почтит присутствием крендель из Минэнерго. Едва в программу внесли доклад этого Гречишникова, как профессора со всей Москвы сбежались. Даже из института косметологии прискакали – а уж им-то чего взбрело? Можно подумать, наш агрегат штампует румяна и помаду. Видели бы, что сегодня на кафедре творилось! Ни дать ни взять – осада Ла-Рошели. А мы с лаборантами оборонялись как д’Артаньян и три мушкетера. Так что завтра мне хана. Придется студентов выгонять из лектория, – подытожила Маша и покосилась на изменившуюся в лице Женю. – Вжик, у тебя макияж поплыл.

От Лены тоже не ускользнуло, как переменилась подруга.

– Ох, узнаю этот взгляд, Мусик. Спорим, ей что-то от тебя надо?

– Ты сказала – Гречишников? – выдохнула Женя. – Павел Алексеевич? Глава Минэнерго?

– Ну да. А тебе-то он на кой сдался?

Зачем Гречишников – ей?! Да это подарок судьбы! Несколько секунд она не могла вымолвить ни слова, лишь восторженно булькала. Лена и Маша удивленно переглянулись. А взволнованная Женя чуть не перевернула кофе и затараторила:

– Да вы что? Он же лакомый кусок! Не дает интервью и не выступает на публике. А сейчас, когда «нефтяное соглашение», считай, подписано, за его комментариями пол-Москвы гоняется. Он же все здоровье отдал, чтобы избежать принятия этого законопроекта. Я обязана попасть на профессорский слет и встретиться с ним. Мусик, дорогая, сможешь приготовить двести первое койко-место для меня?

– Мне-то что, приходи. Если уж психов из косметологии приткнула, еще одну сумасшедшую тоже пристрою. Но как ты намерена пообщаться, если он избегает прессы?

Об этом Женя подумать еще не успела. Пальцы отбивали дробь по столу, а брови сосредоточенно сошлись на переносице. Наконец, лицо озарила хитрая улыбка.

– Лелька, нужна твоя помощь.

– О как! – хохотнула Маша. – Вон чего Вжик вытворяет! Молодец, хвалю, не зашкаливающий борзометр ты наш! А ты, Лелька, наивная душа, полагала, она станет клянчить что-то у меня!

– Глядите, – сверкнула глазами Женя. – Гречишников шарахается от прессы, не подпускает корреспондентов деловых СМИ. Что есть – то есть. Но если зайти с другой стороны? Скажем, «Звездная пыль» просит у него интервью. Не о политике, а про личную жизнь: семья, хобби, домашние животные – ну о чем обычно спрашивают. Я представлюсь журналистом «глянца» и вытащу информацию, которая мне интересна.

– Восхитительный бред, Вжик. Ты прям в ударе.

– Ничего не бред, Мусик. Главное, усыпить его бдительность. В качестве внештатника «Звездной пыли» это нетрудно, – она посмотрела на хмурившуюся Лену, которой затея пришлась не по нраву. – Ну что, нарисуешь «корочки»?

– Слушай, во-первых, подделка документов преследуется по закону. Мне головная боль ни к чему. Во-вторых, что будет, когда правда вскроется, и статью опубликуют в «Точке зрения», а не у нас? Не знаю, как Петушков, а я проблем не оберусь.

– О подделке речь не идет. Должно быть настоящее удостоверение. Ты же пачками их выписываешь. Народ бегает, собирает материал и приносит в клювике, так? Ну вот на сутки стану твоей подчиненной. И сделаю интервью о частной жизни именитого политика. «Встреча без галстука» с главным энергетиком наверняка им понравится. Неужели вашим читателям интересны только актеры и певцы?

– Хм, под таким соусом подать можно. Даже свежо. Но как добьешься от Гречишникова нужной информации? Он, поди, заметит разницу между вопросами о цвете домашних тапочек и «нефтяном соглашении»?

– Что-нибудь придумаю.

Маша, слушавшая диалог, спросила:

– Вжик, голубушка, ваша редакция застрахована на случай взрыва или, там, пожара?

– В смысле?

– Да твой Гречишников озвереет, когда обнаружит, что помимо «Звездной пыли» его имя мощно зазвездило в «Точке зрения». Ты же, так понимаю, намерена сохранять инкогнито?

– Нет, зачем. Назовусь своим именем. Просто про «Точку зрения» умолчу. Вряд ли ему придет в голову узнавать, работаю ли где-то еще, когда покажу документы «Звездной пыли». А уж что наболтает молоденькой корреспондентке – извините, полностью на его совести. Журналист имеет право распоряжаться полученными сведениями по своему усмотрению, не так ли? Искажать ничего не собираюсь. Ему же сообщу – чуть позже – что выйдет два материала. Один в «Звездной пыли». А второй, слепленный из обрезков того, что не подошло по стилистике, возьмет «Точка зрения». Для которой такие обрезки – в самый раз.

– Ты рехнулась, мать. Он тебя саму на лоскуты порежет за такое.

– Мусик, это – худшая версия развития событий. Уверена, проверну все без сучка, без задоринки. Обаяю и выпрошу разрешение публиковать сказанное везде, где захочу. Он, конечно, подумает про конкурентов журнала. А когда статья выйдет в деловой газете, окажется связан своим обещанием. Мне бы только добраться до него. В крайнем случае, выложу правду и стану умолять о коротеньком интервью, – Женя обернулась к Лене. – Ну что, сделаешь удостоверение?

– Хорошо, – неуверенно ответила та, – но Мусик права. Ты больна на всю голову. И кстати, никогда не нравилась твоя привычка говорить правду «в крайнем случае».