Главный шлюз

Признаться, он об этом времени почти ничего не помнил – ни обид, ни оскорблений.

– А что там с преследователями?

– Возможно, и нет никаких преследователей. Скорее всего – глюк аппаратуры на аномалию. Были метки, и нет их.

– Да, наверное, глюк. Или перешли на сверхскорость.

Штурман ответил не сразу.

– Нет, не могли они с такими перегрузками на сверхскорость перейти.

– Если только это не амморайдеры, – снова добавил лейтенант, вспоминая о недавней разработке военно-промышленного комплекса Метрополии – роботизированных кораблях с управлением субактивным искусственным интеллектом, имевшим прогнозное планирование на двенадцать этапов.

При этом обычный живой пилот мог как-то предугадывать на два этапа, усиленный компьютерным ресурсом дотягивался до четырех. А тут – двенадцать. «Врут, наверное», – подумал лейтенант и перевел дух. Против этих амморайдеров у них не было бы ни единого шанса.

Штурман никак не прокомментировал его замечание – в последнее время лейтенант замечал за ним некоторую заторможенность.

Согласно уставу, он был обязан доложить о своем наблюдении начальству, однако лейтенанту этого делать не хотелось – возможно, в нем уже сказывалась развивающаяся натура варвара. Форматируйся он как суперколвер – давно бы доложил со всеми подробностями. А варвары – нет, они не такие.

Лейтенант уже немало прочитал о своей будущей форматной натуре и нашел в ее характеристиках много положительных сторон. Например, гибкость ума, самостоятельность, которая, правда, иногда переходила в анархические наклонности.

Варвары нестандартно мыслили, имели хорошую резервную динамику мышечной массы. Но вот ростом были не слишком велики.

Перспективы суперколверов лейтенанту Гайеру нравились больше, но, если бы у всех интересовались, как бы они хотели форматироваться, наверняка все бы выбрали суперколверов.

А вот женщины лучше выходили из варварских форматов. Гоберли еще ничего, а женщины-канзасы и вовсе были какие-то блеклые и вдобавок узкобедрые.

Суперколверы в женском исполнении также выглядели некрасиво – рослые, угловатые и неулыбчивые.

Женщины лейтенанта уже интересовали, но пока больше с эстетической точки зрения, поскольку окончательное формирование половой системы происходило только на третьем периоде.

– Гайер! Гайер!..

– Слушаю, господин инструктор! Я здесь – на посту!

– Знаю, что на посту. Снимайся и спускайся ко мне. Тут «синие» такого наслесарили, что мне одному не разобраться.

– А как же нападение?

– Пока отбой тревоги. Похоже, это какой-то сбой в эховолновом комплексе.

– Иду, господин инструктор! – крикнул лейтенант и, сбросив шлем, выскочил из поста и заспешил по винтовой лестнице еще на два яруса вниз, где находилось машинное отделение с главным реактором.

Когда он оказался в реакторном боксе, то увидел начальника конвоя, который лично шарил магнитным щупом, надеясь выловить злополучный инструмент.

Над ним, поскрипывая на растяжках, висел топливный цилиндр, который опускали в шахту для получения полной мощности.

Тяжелые баржи имели лишь тяговые двигатели, которым еще требовались запальные узлы. Однако их не было, и зажигание в двигательных котлах барж происходило благодаря передаче позитронного потока по нуль-вакуумному каналу. Разумеется, это не позволяло баржам самостоятельно маневрировать, зато на их борту экономилось большое количество массоизмещения, которое использовалось для дополнительного груза.

– Сейчас я дам тебе фонарик, и ты спустишься в шахту.

– Но там же опасное излучение!

– Ты всего лишь второпериодник, и потому излучение на тебя особенно не повлияет, – сказал начальник, вытягивая из шахты раскладной щуп и разглядывая его с досадливым выражением лица, как будто надеясь рассмотреть на нем прицепившуюся сумку с инструментами.

– Но есть же они, господин инструктор! – в отчаянии воскликнул Гайер, кивнув на стоящих рядом двоих первопериодников.

– Нельзя их туда посылать, они на такую работу не запрограммированы – я это точно знаю.

– Но… Но…

Гайер хотел найти еще какие-то отговорки, однако начальник его уже не слушал и, включив привод крана-балки, начал отводить в сторону топливный цилиндр, а ему на смену подвел раскладной трап с прикрепленным к нему защитным костюмом.

Помощник посмотрел на начальника, ожидая, что тот прикажет облачиться в защитное средство, однако тот лишь сунул ему фонарик и сказал:

– Полезай, у нас очень мало времени.

Гайер бросил взгляд на «синих», но встретился лишь с каким-то детским любопытством.

Что же, значит, иного выхода нет. Он задержал дыхание, вскарабкался на лестницу и зажмурился, когда начальник включил подачу «вниз».

Даже когда его ноги коснулись пола шахты, лейтенант Гайер какое-то время оставался с закрытыми глазами. Но затем осмотрелся и, немного поколдовав с многополярным фонарем, нашел самый эффективный спектр для густого протонового «супа».