Главный свидетель

Из-за двери опять донесся тягучий вой, оборвавшийся коротким визгом.

– Сказать, чтоб зря не мучил? – сам себя спросил Голованов.

– Да, не надо бы криков… – болезненно поежился Мансуров.

Сева вышел за дверь и сделал знак Володе: мол, прекрати пока. Тот поднялся с бандита, на котором сидел, и вошел в комнату, раскладывая на столе изъятые у него документы и трубку мобильника. Потом обыскал и вытащил то же самое у двоих других, положил рядом, придвинул стул, сел верхом и стал изучать ксивы. Обернулся к Севе:

– Вы продолжайте, я вам мешать не буду…

– А мы еще и не начинали, – хмыкнул Сева.

– Это как? – словно бы оторопел Демидов и грозно посмотрел на следователя. Тот в буквальном смысле стал меньше размером, так съежился под взглядом Володи.

– Он все интересуется, кто мы, – хмыкнул Голованов.

– Так давай объясним. Шеф ведь разрешил. В порядке исключения, да?

– Он-то да, а я вот думаю, надо ли? Знаешь что, сходи-ка в машину и позвони шефу, пусть подошлет кого-нибудь к Лукину. Раз братва решила форсировать мочилово, она уже не остановится. А здесь мы еще не закончили.

Демидов кивнул, встал и вышел.

– Вы чего-то хотели сказать, Павел Борисович, да? – как бы прислушался Голованов. – Фамилию, что ли?

– Носов – фамилия, – с трудом выдохнул Мансуров. – Оба – Носовы, отец и сын. Илья Андреич и Григорий Ильич.

– Все верно, гендиректор «Феникса» и начальник его службы безопасности, – кивнул Голованов. – А почем сторговались?.. Да говорите уж, поди, и сумма-то не бог весть какая! Десять? Двадцать кусков? В баксах, разумеется.

Мансуров лишь кивнул.

– Но там же все чисто было! – воскликнул он вдруг. – Собственные же признания!

– Ну да. После беседы племянника с дядюшкой в Петрах. А куда ожерелье девали?

– Не было никакого ожерелья! – искренне испугался Мансуров, и Голованов поверил ему. – Ну ладно, предположим… Наденьте наконец штаны и садитесь к столу, писать будем, – сурово сказал Сева и сам стал рассматривать документы поверженных бандитов.

Филя с Самохой старательно изучали подходы к квартире господина Носова в Весковском переулке.

Охрана была солидная, что естественно в доме, где квадратный метр жилплощади в момент ее сдачи в эксплуатацию зашкаливал за полторы-две тысячи долларов. А у Ильи Андреевича, если судить по словам Юлии Марковны, которая там и бывала неоднократно, и даже удовлетворяла, по ее же словам, некоторые сексуальные потребности хозяина, она состояла из двух спаренных квартир. Поэтому Юлия легко и со знанием дела описала ее интерьер любознательному Филе. Тот просто спросил, а она, как профессиональный архитектор, тут же выложила все, что касалось планировки жилья.

Кабинет, где обычно предпочитал сиживать Илья Андреевич, будучи дома, выходил тремя большими окнами на угол переулка. Так что если глядеть в них на том же уровне, очень подошла бы позиция в доме напротив. И расстояние небольшое, не дальше сотни метров.

Оно бы все так, да вот подъезды этого дома выходили во внутренний двор, принадлежавший, как и все вокруг, Гуманитарному университету, и проход в него был ограничен фигурными железными оградами и многочисленными вахтерами. А скакать через металлические решетки, по мнению Фили, им с Самохой, людям серьезным и взрослым, было несолидно. Зачем, когда имеется в наличии старый и испытанный способ. Этот способ они скоро и применили…

Обе девушки звались Людмилами, но только одна – Люсей, а вторая – Милой. Обе пухленькие хохотушки, при вполне аппетитных формах, обе учились на третьем курсе, изучали архивное дело и намеревались в дальнейшем посвятить ему свои рабочие биографии. Они оказались вовсе не прочь устроить небольшой междусобойчик в комнате их общежития. Так, чтоб не очень громко и не привлекать к себе излишнего внимания сторожих и подруг. Условия устраивали всех без исключения. И к означенному времени кавалеры с сумками, полными питья и закусок, подошли к ближайшей вахте. Представились родственниками девушек, подкрепили свою уверенность крупной купюрой и получили наконец доступ во внутренний двор.

Пока Самоха занимался приготовлением ужина и старательно показывал Миле, что он от нее просто без ума, Люся все переживала по поводу непонятной задержки Фили, на которого сама положила глаз. Самоха ее успокаивал: наверняка встретил кого-нибудь знакомого, он ведь часто бывает в этом районе, и при этом всячески развлекал девушек байками из развеселой своей жизни.