Главный свидетель

Поэтому подготовка к «правде» была им продумана и обговорена заранее с Головановым и Демидовым. Как говорится, для вящей убедительности кровавые «сопли» должны быть настоящими. И чем трогательнее станет затем забота о пострадавшем, тем вероятнее утвердится и вера объекта в то, что его – а в данном случае ее – не надувают.

Филя так сочно рассказал о желании съесть раскаленное и острое мясо, яростно запивая его соответствующими случаю алкогольными напитками, изобразив при этом поистине дикарский аппетит, что немедленно возбудил аналогичное желание и у дамы его сердца, у которой стали даже для постороннего заметно проявляться не менее зверские инстинкты – рвать и терзать, насыщать душу и тело, короче, утоляться до упора. Другими словами, дама как-то неожиданно быстро дозрела, и пора было начинать сбор вполне спелого урожая.

Не давая Юлии опомниться, он начал рассуждать вслух о том, как лучше поступить в этом случае – далеко неординарном. Ни в одном ресторане, конечно, ничего этакого позволить себе нельзя – и мясо будет не то, и атмосфера чужая. Есть другой вариант: срочно затариться, да вот хоть в той же «Софии» напротив – там просто замечательные когда-то были полуфабрикаты! И мотануть… Куда лучше? Можно к нему, но есть небольшое препятствие: не жена, нет, он человек холостой и пока не имеет желания распрощаться со своим статусом. Родня, будь она неладна!.. Можно сделать звонок приятелю, но… его же, сукиного сына, потом не выгонишь! Он же, как увидит Юлию, тут же, конечно, обомлеет! Исключено, делиться Филя ни с кем не привык! Можно…

А дама уже сообразила, что лучшим из всех возможных вариантов окажется лишь тот, который предложит она. Тогда Филя стал обдумывать: а хорошо ли, правильно ли будет ему, помощнику адвоката, ехать к женщине, так или иначе связанной, пусть даже косвенно, с тем делом, которое они собираются истребовать возвратить на доследование? Вопрос тот еще, разумеется… А если попробовать не нагнетать, если не афишировать? Мол, нигде не был, ничего не знаю, а в конечном счете подите вы все к черту с вашими вопросами! Тогда почему бы и нет?

И его вынужденное согласие было встречено ею как первая ее же победа.

А дальше все было разыграно как по нотам.

Филя сказал, что «София» – это все-таки для плебеев, мясо уже готовое, туда-сюда – на сковородку и жуй. Неинтересно. А вот он знает одно местечко, где им дадут свежайшее парное! Тут недалеко, у одного знакового грузина.

Покатавшись немного по переулкам вокруг Миусской площади, Филя остановил машину возле небольшого магазина «Продукты». Предложил Юлии посидеть, подождать его в машине пяток минут, пока он сделает заказ, а заодно и подберет подходящие напитки.

Ну как было усидеть? Разумеется, она изъявила желание присутствовать. Очень хорошо!

Филя давно знал и этот магазинчик, и его хозяина, поэтому отправился, поддерживая даму под ручку, сразу во двор, к подсобным помещениям.

Пожилой и очень носатый Ираклий был рад гостю, критически осмотрел его подругу и тоже остался доволен. Пока принесет заказанное мясо, предложил по бокалу хорошего домашнего вина – из собственных погребов! На нем, кстати, и решили остановиться. Ираклий приказал наполнить приличную пятилитровую емкость.

Прощаясь, он проницательно и мудро посмотрел на женщину и, сделав свой взгляд страстным, пригласил заходить почаще, чтобы доставить истинное удовольствие мужчине, который конечно же понимает толк в настоящей красоте. Юлия млела от искренней лести и уже чувствовала себя на том перевале, от которого два шага до вершины наслаждения.

Все действительно складывалось как нельзя лучше.

Филя нес к машине свертки и сумку, Юлия, скользя и покачиваясь на высоченных своих каблуках, плелась сзади. Естественно, что Филя на какой-то момент выпустил женщину из поля своего зрения. И этим немедленно воспользовалась судьба-злодейка в лице двоих амбалов, которые нарисовались неизвестно откуда в темном проеме дворовой арки.

Пока Филя, открыв багажник, укладывал продукты в машину, двое негодяев, мало того что оба в самом деле здоровенные, как книжные бандиты с большой дороги, от них еще за версту несло жутким перегаром, а морды определенно были обтянуты темными женскими капронами, грубо, но ловко подхватили не успевшую издать и звука отчаяния женщину и, будто полено, потащили ее куда-то в глубь двора. При этом один из них завязал ей рот какой-то отвратно воняющей тряпкой.