Глаз Бога

– И отправил девчонку вызволять сокровище, – презрительно фыркнул Монк.

– Возможно, это был единственный способ приблизиться к Аттиле, – возразил Иосип. – Но в конечном счете Ильдико потерпела неудачу. Должно быть, предводитель гуннов каким-то образом проведал, что оказалось у него в руках, и надежно спрятал дар папы Льва.

– Так что же это было? – спросил Вигор.

– По словам самой Ильдико, небесный крест, высеченный из звезды, которая упала на землю далеко на востоке.

– Метеорит, – встрепенувшись, вставила Джада.

– Скорее всего, – согласился Иосип. – Из упавшей звезды был высечен крест, который затем преподнесли святому гостю, пришедшему на восточные берега распространять слово нового Бога, имеющего воскресшего сына.

Вигор снова бросил взгляд на завернутые реликвии, представляя себе Евангелие, переплетенное в человеческую кожу.

– Ты говоришь о святом Фоме, – с благоговейным почтением произнес он. – Китайский император, ко двору которого прибыл апостол Фома, преподнес ему недавно вырезанный крест.

Историки с готовностью принимали утверждение о том, что святой Фома добрался до Индии, где и принял мученическую смерть. Однако некоторые ученые считали, что апостол мог побывать и в Китае, а может быть, даже и в Японии.

Вигор не смог скрыть изумление, прозвучавшее в его голосе.

– Ты хочешь сказать, что в шкатулке лежал крест святого Фомы?

– Не только крест, – поправил Иосип.

Встретившись с затуманенным слезами взглядом своего друга, Вигор понял правду.

Там был и его череп.

На какое-то мгновение он оцепенел. Не это ли самое известие помутило Иосипу рассудок? По его же собственному признанию, он уже начинал вести себя неадекватно. А что, если находка спровоцировала самый настоящий психический срыв?

– Если верить завещанию Ильдико, – продолжал Иосип, – когда святой Фома взял крест в руку, ему явилось видение огненного конца света, вместе с датой, когда это произойдет. И после смерти апостола христианские мистики сохранили это откровение.

– Записав его на черепе святого.

Иосип кивнул.

– Если верить святому Фоме, небесный крест является единственным оружием, способным помешать концу света наступить в указанный срок. Если крест не удастся найти, мир обречен.

– А крест был похоронен вместе с Аттилой? – спросил Вигор.

Иосип взглянул на древние страницы.

– Так утверждает Ильдико. Замурованная в склепе, она снова обнаружила шкатулки – но только теперь крест уже был возвращен на свое место. Последнее свое признание она написала в надежде на то, что кто-нибудь его найдет.

– Что и сделал Чингисхан, – закончил Вигор.

На какое-то время в подземелье воцарилась тишина.

Наконец Монк прочистил горло.

– Итак, позвольте мне разложить все по полочкам. Папа по ошибке отдал сокровище Аттиле. План по возвращению реликвий окончился неудачей. Через несколько столетий Чингисхан разорил гробницу Аттилы, прочитал завещание Ильдико, нашел крест и после своей смерти использовал собственное тело, чтобы сохранить знания.

– Не только сохранить их, – вмешался Иосип. – Я полагаю, Чингисхан, превратив собственное тело в путеводитель, также оставил будущим поколениям карту, позволяющую отыскать спрятанный крест.

Вигор согласился с этим предположением.

– Чингисхан считал, что будущее принадлежит ему. И, если принять во внимание то, что каждый двухсотый из ныне живущих людей является его потомком, вполне возможно, тут он был прав. Он обязательно должен был позаботиться о сохранении своего наследия.

Иосип был того же мнения.

– Несмотря на сложившийся образ кровавого тирана, Чингисхан был прогрессивным деятелем. В его империи впервые появилась международная почтовая система, была предложена концепция дипломатической неприкосновенности, а женщинам даже предоставили право участвовать в совещаниях. Но что гораздо важнее, монголам не было равных в вопросах религиозной терпимости. В их столице имелась даже несторианская церковь. Быть может, именно ее священники наставили Чингисхана на путь истинный.

– На мой взгляд, тут ты прав, – согласился Вигор. – Исторически несторианство оказало на Чингисхана огромное влияние. Одно только то обстоятельство, что Чингисхан использовал собственное тело для сохранения Евангелия от Фомы, говорит о многом.

Рейчел, прирожденному детективу, нужны были более убедительные доказательства.

– Все это прекрасно, но есть ли что-нибудь более существенное? Существуют ли какие-нибудь конкретные свидетельства того, что Чингисхан действительно владел крестом, талисманом, призванным спасти мир?

– Свидетельства у него, – сказал Иосип, указывая на Вигора.

Тот почувствовал себя жертвой ложного обвинения.

– Что ты хочешь сказать? Какие еще у меня свидетельства? Где?

– В тайных архивах Ватикана. Ты ведь теперь префект этой библиотеки, разве не так?

Вигор принялся ломать голову, на что намекает его друг, – и тут вспомнил один из самых драгоценных предметов архива.

– Ты имеешь в виду письмо внука Чингисхана?

Иосип скрестил руки на груди с видом торжествующего прокурора.