Глаз бури

Элен вздрогнула. Манеры Софи всегда были далеки от идеальных, но все же подобный жест в ее исполнении нельзя было истолковать иначе, кроме как вызов. Элен от всей души ненавидела вызовы и все, что с ними связано. Согласно ее представлениям, нормальная жизнь должна была течь плавно, не слишком отклоняясь от средней линии. Все прочее было так неприлично, неловко и… Да что там лукавить! Отклонений она просто боялась…

– Дело обстоит следующим образом, – серьезно и деловито продолжала между тем Софи. – Я, как вы обе знаете, живу сейчас с Тумановым в одной квартире. Фактически мы муж и жена, хотя ни о каких обрядах не может быть и речи…

– Но почему, Софи, почему?! – ломая руки, воскликнула Элен. Видно было, что этот вопрос давно уже висел у нее на языке. – Конечно, он очень сложный человек и не пара тебе, но раз уж так все случилось…

– Раз уж так случилось, почему бы вам не пробежаться вокруг алтаря? – язвительно переспросила Софи. – Так? Но зачем? Ты можешь объяснить?

– Разумеется, могу, – Элен отчетливо приободрилась. – Если вы поженитесь, то станете настоящей семьей, будете любить и уважать друг друга как супруги, сможете занять соответствующее место в обществе…

– Какое место, Элен?! Что ты несешь?! – Софи говорила почти шепотом, но всем троим казалось, что она кричит. – Где место Туманова в этом, так называемом, обществе?! Где – мое?! Им плевать на меня, а мне – на них! Скажи: что изменится для нас, если какой-то поп пробормочет над нами слова клятвы, в святость которой мы оба не верим?

– Но ведь так тоже невозможно, Софи… – расстроено пробормотала Элен. – Вы любите друг друга, хотите быть вместе…

– Вот это и есть тот вопрос, о котором мы станем говорить, – как-то разом успокаиваясь, сказала Софи. – Слов любви мы с Михаилом не произносили и вряд ли когда-нибудь произнесем, учитывая историю наших отношений, но… есть определенные вещи, которые существуют вне всяких светских условностей, и я… я оказалась к этому совершенно не готовой… Ты, Элен, замужняя женщина, и одновременно самая близкая моя подруга. Поэтому я пришла за советом к тебе. Когда-то ты придерживалась достаточно передовых взглядов, чтобы понять мой вопрос и без излишних сантиментов честно мне ответить. Мне кажется, что Михаил… что он недоволен мною, как женщиной… я имею в виду, в постели… Пожалуйста, расскажи мне, в чем может заключаться причина, и что я, со своей стороны, могу сделать, чтобы устранить это недоразумение…

Кэти невразумительно хрюкнула. Софи скорчила недовольную гримасу, перевела на нее взгляд и увидела, что оба глаза несчастной девушки смотрят точно на кончик ее собственного носа.

«Господи, ну надо же так!» – с состраданием прошептала она, и взглянула на Элен.

Элен Головнина выглядела совершенно обескураженной. Софи не была склонна торопить ее. Она вполне понимала, что ответ на подобный вопрос отнюдь не находится в актуальном соображении Элен, и готова была предоставить ей время на раздумья и подбор формулировок. По счастью, Кэти тоже молчала.

– Софи, – Элен наконец осмелилась заговорить. – А откуда ты знаешь, что он… что он недоволен? Он говорил тебе?

– Разумеется, нет! Но это же всегда можно понять, догадаться. Разве я не права?

– Наверное, да… – Элен с сомнением покачала головой, а Софи впервые после возникновения своего замысла с тревогой подумала о том, что Элен, несмотря на всю свою супружескую жизнь, может попросту не знать ответа.

– Ну ладно, – решительно сказала Софи. – У вас ведь с Василием все хорошо, да? Тогда просто расскажи мне, как это у вас устроено, а я постараюсь понять… сообразить… сделать какие-то выводы… Ты ведь сама говорила, что от Кэти у тебя нет секретов, – язвительно добавила она, уловив панический взгляд подруги.

– Рассказать? Здесь?! – Элен снова принялась мешать ложкой в практически пустой чашке.

– Ну, если есть какое-то более подходящее место, назови его, и мы немедленно туда отправимся, – невозмутимо предложила Софи.

– Я не знаю…

– Элен, прошу тебя, – Софи сознательно добавила в свой низковатый и резкий, «учительский» голос мягкости и задушевности. – Ты же понимаешь, что мне тоже нелегко говорить… И у меня нет родного человека, женщины, с которой я могла бы посоветоваться. Маман и Аннет никогда меня не любили, а теперь и вовсе…

– Я понимаю! – как и ожидала Софи, Элен разом поймалась на нехитрую уловку и преисполнилась готовности к любым жертвам. Но, увы, она явно не представляла себе, каким именно образом ей следует приступить к потребному виду самопожертвования…

– Ну вот, вы вечером остаетесь с Василием одни и… – лирическим тоном подбодрила подругу Софи.

Невеликая Кэти сделалась еще меньше и сползла на стуле, выказывая очевидную готовность спрятаться под столом.

Меж тем природная упорядоченность Элен взяла верх над ее же чувствительностью.

– Мы переодеваемся в ночное, – глядя в чашку, монотонно начала она. – Я у себя в будуаре, а Вася – у себя. Маняша причесывает мои волосы, заплетает в косы и помогает совершить туалет. Что делает в это время Вася, я, право, не знаю…