Глаз бури

Девушка подняла голову от книги. Редферн подошел к столу и кивнул на искрящееся заклятие:

– Скоро поиск закончится.

– Да. Я решила подождать здесь, заодно дочитаю.

Он взглянул на обложку книги, опустился в кресло и спросил:

– Что вы надумали?

– Не знаю, – призналась мисс Шеридан. – Оно слишком… слишком всеобъемлющее. Нигде не сказано, как я изменюсь, если воспользуюсь им.

– Но вы будете надежно защищены.

– По-вашему, это того стоит?

Наставник вздохнул:

– Я же не справился. Поэтому мне кажется, все, что может вас защитить, необходимо использовать.

– Тогда почему вы не воспользовались Цепью Гидеона сами?

Энджел отвел взгляд. Маргарет смотрела на его крючконосый профиль, и в ее душе вновь распускалась, как тяжелый бутон, нежность, которая, впервые появившись во время заточения у Ройзмана, больше никогда девушку не покидала.

– Я и так не совсем человек, – наконец ответил Энджел. – Не хочу усугублять.

– Почему вы так думаете? Из-за того, что случилось с вами на Лиганте? Или… – девушка собралась с силами и закончила: – Или потому что вы из такой семьи?

Перед ней снова вспыхнуло воспоминание: их лица, словно отраженные друг в друге. Но нет, не может же он…

– И то и другое, – сухо сказал наставник.

– Тогда почему вы предлагаете Цепь мне? Раз уж, по-вашему, во мне тоже течет кровь Редфернов…

– Дело не том, что это кровь Редфернов, – пробормотал Энджел, – дело в том, что это моя кровь.

Сердце Маргарет так заколотилось, что в ушах зазвенело. Наконец-то! Наконец-то он сказал то, о чем она даже не хотела спрашивать! Хотя, конечно же, хотела, просто не знала, как задать вопрос…

– Почему вы так решили? – как можно спокойнее проговорила мисс Шеридан.

– Я вернулся в Риаду в тысяча восемьсот первом году – когда снова встретился с, так сказать, семьей спустя почти двести лет. Я завел отношения с женщиной. Я даже не помню ее имени, или лица, или фамилии, но она была из состоятельной семьи – промышленников либо торговцев, работающих с фабрикантами.

– У вас были отношения, но вы ее не помните? – удивленно уточнила девушка. Редферн усмехнулся:

– Это были не те отношения, про которые пишут в ваших романах. Потом она исчезла, но я не придал этому значения. – Он исподлобья уставился на Маргарет и процедил: – А теперь думаю, что зря. Видимо, она забеременела.

В его темных глазах появилось странное выражение – поразительно, будто смотришь в зеркало. Маргарет завороженно глядела на наставника. Она понимала, что он ей рассказал и что ей полагалось чувствовать, но… она не чувствовала. Она лишь удивлялась, как раньше не замечала очевидного сходства.

– Вы помните свою родню по отцовской линии? – спросил Энджел.

– Не очень. Родственники папы перестали с ним общаться, когда он женился на маме.

– А, ясно. Она ниже его. Поразительно, почему это до сих пор всех так волнует.

– А вас нет? – поддела его Маргарет. – Вы же аристократ, а я – наполовину крестьянская дочка. Моя мама была дочерью деревенского кузнеца, – с гордостью добавила девушка.

– Мне слишком много лет, чтобы волноваться из-за таких глупостей, – хмыкнул наставник. – Но, значит, вы ничего не знаете о семье отца?

– Шериданы, – пожала плечами Маргарет. – Они были промышленниками до революции, но все потеряли. Они поддерживали режим… в смысле, имперскую власть. По-моему, почти все они уехали в Дейр, когда все закончилось. Кажется, папе об этом написала его бабушка, Шарлотта. Она вполне могла быть вашей дамой.

– Когда родился ваш отец?

– В двадцать втором году.

– Да, – помолчав, произнес Энджел. – Вероятно…

Папа тоже был высоким, худощавым, с темными глазами и волнистыми каштановыми волосами. Лицом он совсем не напоминал Энджела, но девушка, склонив голову набок, все равно пыталась найти сходство.

– Нет, – наконец сказала она, – папа на вас не очень похож.

– Еще чего не хватало! – вздрогнул наставник.

– Почему?

Он пристально посмотрел на нее и спросил:

– Почему вас это не пугает?

– А почему должно?

– Господи, – пробормотал Энджел, и Маргарет уловила в его голосе почти отчаяние. – Впрочем, чего я ждал… Редферны по-настоящему любят только друг друга. Хотя я никогда не думал, что сам… – Он резко умолк. Его глаза жадно вспыхнули.

– Я знаю, – сказала мисс Шеридан, – что мне следует, видимо, заламывать руки, горестно взывать к небесам и одновременно каяться в греховных мыслях, но я не хочу. И думаю, что не смогла бы захотеть при всем старании.

– Значит, в вас слишком много нашей крови. Кто бы мог подумать, спустя столько лет… – Энджел поднялся и склонился над Маргарет, опираясь на спинку ее кресла. Мисс Шеридан порозовела, когда вновь ощутила так близко запах знакомого одеколона. Его рука почти касалась волос девушки.

– Но все же, – тихо произнес Энджел, – вы ведь должны понимать, что это значит.

– Я понимаю, – ответила Маргарет. – И мне совершенно все равно.