Глаз бури

- О, я любил ее, - просто сказал Джошуа. Он по-прежнему не сводил глаз с заросшего сорняками львиного зева. - Я сгорал от любви к ней. Я молил Бога избавить меня от этой любви, но знал, что если такое случится, от меня останется пустая скорлупка и ничего живого не будет во мне. Мои молитвы не помогли мне. И я думаю, что они тоже любила меня! Я был ее единственным другом, она часто говорила. Никто не знал ее так, как я.

- Элиас подозревал?

- Конечно. Он подозревал каждого, кто стоял рядом с ней на придворных маскарадах, а я ни на шаг не отходил от нее. Но, конечно, никогда не переступая определенных границ, - добавил он поспешно, потом остановился. - Почему я должен чувствовать себя виноватым даже теперь? Да простит меня Узирис, я хотел бы, чтобы мы и в самом, деле предали его! - Джошуа стиснул зубы. - Я хотел бы, чтобы она была моей умершей любовницей, а не просто умершей женой моего брата. - Он обвиняюще посмотрел на покрытый шрамами обрубок, торчащий из его правого рукава. - Ее смерть тяжелым камнем лежит у меня на совести - это была моя вина! Боже мой, наша семья населена призраками!

Он замолчал, услышав звук шагов на дорожке.

- Принц Джошуа! Принц Джошуа, где вы?

- Здесь, - рассеянно ответил принц, и через мгновение из-за куста выбежал один из стражников.

- Мой принц, - задыхаясь, проговорил он, падая на одно колено. - Сир Деорнот говорит, что вы должны немедленно идти к нему.

- Они снова на стенах? - спросил Джошуа, вставая и стряхивая росу с шерстяного плаща. Голос его звучал так, как будто доносился издалека.

- Нет, сир, - сказал стражник, рот его судорожно открывался и закрывался, словно он был усатой рыбой. - Это ваш брат - то есть, я хочу сказать, король, сир. Он отступает. Осада снята.

Принц бросил на Ярнаугу озадаченный, встревоженный взгляд. Оба они поспешили по дорожке вслед за возбужденным стражником.

***

- Верховный король отступил! - закричал Деорнот, когда Джошуа в развевающемся на ветру плаще поднялся по ступенькам. - Смотрите! Он пождал хвост и бежит!

Деорнот повернулся и дружески хлопнул по плечу стоящего рядом Изорна. Молодой риммер улыбнулся, но находившийся тут же Айнскалдир свирепо нахмурился на тот случай, если глупый эркинландер вздумает и на нем испробовать подобную глупость.

- И что теперь? - спросил Джошуа, протискиваясь мимо Деорнота к парапету оседавшей внешней стены. Прямо под ними валялись обломки разрушенного укрытия саперов, свидетельство безуспешной попытки свалить внешнюю стену, подкопавшись под нее. Стена осела на несколько футов, но выдержала - Девдинис строил на века! Саперы были убиты теми несколькими камнями, которые они сами же и расшатали.

Вдали виднелся разворошенный муравейник лагеря Элиаса. Уцелевшие осадные машины были свалены в кучу и разбиты, чтобы они больше никому не могли послужить; бесконечные ряды палаток исчезли, словно унесенные штормовыми ветрами.

По мере того, как нагружались фургоны Верховного короля, грозный рокот барабанов сменился отдаленными криками Погонщиков и щелканьем хлыстов.

- Он отступает! - счастливым голосом сказал Деорнот. - Мы это сделали!

Джошуа покачал головой:

- Но почему? Мы уничтожили лишь малую часть его войск.

- Может быть, он просто понял, как силен Наглимунд? - прищурившись, спросил Изорн.

- Тогда почему они не ждут нас снаружи? - возразил принц. - Эйдон! Что здесь происходит? Я мог бы еще поверить, что сам Элиас отправился обратно в Хейхолт, но почему он не оставил хотя бы видимость осады?

- Чтобы выманить нас, - тихо сказал Айискалдир, - на открытое место. - Нахмурившись, суровый риммер провел большим пальцем по лезвию своего ножа.

- Это возможно, - сказал принц. - Но странно - король хорошо меня знает.

- Джошуа… - Ярнауга смотрел вдаль за снимающуюся с лагеря армию, на утренний туман, заволакивающий северный горизонт. - Там, на севере, очень странные тучи.

Остальные напрягали зрение, но не увидели ничего, кроме смутных пределов Фростмарша.

- Какие тучи? - медленно спросил принц.

- Штормовые тучи. Очень странные. Я никогда не видел таких к югу от гор.

***

Принц стоял у окна, прижавшись лбом к холодной оконной раме, и слушал бормотание стелющегося ветра. Пустой двор внизу окрашивал нежный лунный свет, темные силуэты деревьев раскачивались на ветру.

Воршева выпростала белую руку из-под мехового покрывала.

- Джошуа, в чем дело? Холодно. Закрой окно и возвращайся в постель.

Принц не обернулся.

- Ветер проникает всюду, - сказал он тихо. - Его нельзя не впустить и нельзя остановить его, если он захочет уйти.

- Слишком поздняя ночь для твоих загадок, Джошуа, - сказала она, зевая, и расправила свои чернильные волосы, так что они распростерлись по простыне, словно черные крылья.