Глаз бури

Она снова подняла голову, вслед за Эолером выходя на солнечный свет. Шум дневного лагеря оглушил ее: дети, играющие на глинистой земле под бдительным присмотром, придворные дамы - многие в лохмотьях, оставшихся от их парадной одежды, - приготовляющие белок и зайцев для котла с похлебкой и мелющие зерно на плоских камнях. Деревья, тесно окружившие каменный пятачок на склоне горы, нехотя кланялись ветру.

Мужчин почти не было; те, кто не погиб у Иннискрика и не залечивал раны в сотах пещер, были на охоте или стояли на страже нижних склонов, чтобы пресечь любые попытки Скали окончательно сокрушить сопротивление гордого Эрнистира.

Все, что у нас осталось, это воспоминания, подумала она, глядя на свою изорванную, грязную юбку, м потаенные пещеры Грианспога. Мы загнаны, как лисица в нору. Когда Элиас, охотник, явится, чтобы забрать добычу у пса Скали, с нами будет покончено.

- Чего вы хотите от меня, граф Эолер? - спросила она.

- Это не я хочу, Мегвин, - сказал он, тряхнув головой. - Это Скали. Часовые сообщают, что все утро он стоял у подножия Моир Браха, призывая вашего отца.

- Пусть свинья визжит. - Мегвин нахмурилась:

- Почему никто из мужчин не воткнул стрелу в его грязную шкуру?

- Стреле не долететь до него, принцесса. И с ним полсотни людей. Боюсь, что мы должны спуститься и выслушать его - из укрытия, конечно, невидимые.

- Конечно, - презрительно сказала она. - А почему нас должно заботить, что там говорит Скали Острый Нос? Не сомневаюсь, он снова предлагает нам сдаться.

- Возможно. - Граф Эолер задумчиво опустил глаза, и Мегвин внезапно стало жаль, что он должен терпеть ее недоброжелательство. - Но я думаю, и что-то еще, леди.

- Хорошо, - сказала она. Мегвин хотелось уйти от постели умирающего Лута, и она ненавидела себя за это желание. - Позвольте мне только надеть туфли, и я пойду с вами.

***

Почти час понадобился им, чтобы спуститься по заросшему лесом склону. Земля была мокрой и раскисшей, воздух холодным. Мегвин шла по оврагу вслед за Эолером, и за ней тянулись облачка дыхания. Серый холод выгнал из Циркколя птиц, а может быть лишил их голоса. Ни один звук не сопровождал их в пути, кроме смутного бормотания шелестящих веток.

Мегвин смотрела на стройную фигуру графа Над Муллаха, который легко пробирался через густой подлесок, двигаясь с фацией и безмятежностью ребенка, и снова была полна глупой и безнадежной любви к нему. Это чувство казалось ей, длинноногой, неуклюжей дочери умирающего человека, таким нелепым, что перешло во что-то вроде злобы. Когда Эолер повернулся, чтобы помочь ей перейти через выступающий валун, она нахмурилась возмущенно, как будто он предложил ей не руку, а оскорбление.

Люди, столпившиеся под прикрытием маленькой рощи, из которой был виден длинный хребет, именуемый Моир Брах, были ошеломлены появлением Мегвин и Эолера, но быстро опустили вскинутые луки и знаками показали вновь прибывшим подойти к ним. Глядя вниз на каменный палец, благодаря которому хребет получил свое название, сквозь заросли папоротника, она увидела толпу маленьких как муравьи фигурок, на расстоянии примерно полумили от их укрытия.

- Он только что заткнулся, - прошептал один из часовых, почти мальчик, с расширенными от возбуждения глазами. - Он сейчас опять начнет, принцесса, вот увидите!

Как бы в подтверждение его слов, одна из фигурок отделилась от толпы людей в шлемах и капюшонах, окружавших повозку и упряжку лошадей. Фигурка поднесла руки ко рту и стояла так, повернувшись слегка к северу от укрытия эрнистирийцев.

- ..последний раз… - его голос едва доносился к ним, приглушенный расстоянием. - Я предлагаю вам… заложники… вернуть за…

Мегвин напрягала слух, чтобы разбирать слова. Информация?

- ..о мальчишке колдуна и… принцессе.

Эолер быстро взглянул на Мегвин, которая сидела неподвижно, застыв, как статуя. Что им нужно от нее?

- ..если вы не скажете… где… находится принцесса… мы… этих заложников.

Человек, который говорил - а Мегвин в душе была уверена, что это сам Скали, просто по тому, как он шел, широко расставив ноги, и злобному издевательскому тону, которого не могло скрыть даже расстояние, - помахал рукой, и к месту, где он стоял, подтащили от повозки сопротивляющуюся фигурку в светло-голубых лохмотьях. У Мегвин страшно сжалось сердце. Она знала, что светло-голубое платье принадлежит Сигве, маленькой Сигве, хорошенькой и глупенькой.

- ..если вы не скажете нам… вы знаете… принцесса Мириамель, вещи… плохо для этих… - Скали махнул рукой, и брыкающаяся, тоненько кричащая девушка - которая могла и не быть Сигвой, старательно убеждала себя Мегвин, - была брошена обратно в повозку, к другим пленникам, лежащим в ней.

Итак, это принцессу Мириамель они ищут, сообразила она, дочь Верховного короля! Она убежала? Похищена?

- Неужели мы не можем сделать хоть что-нибудь? - прошептала она Эолеру. - А что это за мальчишка колдуна?

Граф резко покачал головой, лицо его было мрачным.

- Что мы можем сделать, принцесса? Скали только того и хочет, чтобы мы спустились вниз. У него вдесятеро больше людей, чем у нас!