Глаз дракона

— Тиша заболела не из-за тебя. Леополь ходил босиком, хотя ему сказали, чтобы не дурил, так что его заноза — тоже не твоя заслуга. Ты не виноват даже в том, что мы высадились именно на ту скалу. Просто не повезло, и я не хочу больше волновать Сит'у с Ормонт'ом. Ты меня слышишь?

П'теро разрыдался. Все верно — М'ленг больше не любит его.

Но тут М'ленг нежно обнял его и прижал к груди, гладя и целуя.

— Не будь ты таким тупым идиотом, ты, тупой идиот! Как я могу не любить тебя?

Потом П'теро не понимал, как он вообще мог усомниться в М'ленге.

Когда пациенты вернулись в Телгар-Вейр, Тиша уже вновь заправляла нижними пещерами. Хотя одежда теперь болталась на ней, но за время плавания от устья Рубикона она загорела, и вид у нее был совершенно здоровый.

Синие и зеленые всадники крыла навели порядок в вейрах П'теро и М'ленга и обновили их, перекрасив стены и повесив новые занавески. Старые подушки заменили новыми.

— Тиша сказала, что тебе довольно долго придется сидеть на чем-нибудь помягче, — хихикал в кулак 3'гал — Леди Сальда дала нам перья, собранные в конце Оборота.

Потом любовник 3'гала Т'сен вынул из-за спины какой-то предмет. П'теро озадачился. Что-то вроде подушки с очень длинными ремешками.

— Это еще что?

З'гал расхохотался. Это разозлило Т'сена, который нахмурился и сунул предмет в руки П'теро.

— Да чтобы сидеть, конечно же. Как раз входит между шейными гребнями. Мы проверили.

Запоздало, но горячо, насколько мог, П'теро поблагодарил Т'сена за полезнейший подарок. Не то чтобы у него слишком болели ягодицы, но мускулам спины и ног требовались массаж и упражнения, чтобы вернуть им прежнюю силу. Конечно, М'ленг ухаживал за ним и старательно массировал, но П'теро беспокоился, что не успеет оправиться до начала Падения Нитей. М'ленг отделался куда легче. Он-то не пропустит и дня.

Для маленькой вечеринки в Вейре в честь возвращения П'теро М'ленг принес вино, печенье и сыр и показал другу плоский пакет. Глаза его сияли, пока П'теро с любопытством разворачивал сверток.

— Иантайн вернулся, знаешь? — сказал М'ленг, затаив дыхание наблюдавший за каждым движением П'теро.

Остальные всадники тоже были заинтригованы, и П'теро понимал, что им не терпится увидеть его реакцию.

Конечно, когда он развернул картину, она оказалась вверх ногами. П'теро перевернул ее и ошеломленно застыл. У него глаза чуть на лоб не вылезли, когда он увидел, что там изображено.

— Но… но… Иантайна же там не было!

— Удачно, правда? — сказал 3'гал. — Он все верно изобразил? М'ленг все рассказывал и рассказывал… П'теро не знал, что и сказать, так он был ошарашен. Он был готов правую руку отдать, чтобы все было именно так! Лев рвал ему спину, М'ленг лежал под ним, другие львы взбирались по склону, и по их позам и мордам явно читались их намерения, в разинутых пастях сверкали клыки, не уступающие драконьим. П'теро защищал любовника. Полуобернувшись, он кулаком замахивался на льва. Оба всадника были полностью одеты, но эта погрешность против истины была сущей мелочью по сравнению со всем остальным.

— П'теро? — взволнованно спросил М'ленг. Синий всадник сглотнул.

— Не знаю, что и сказать!

«А я где?» — поинтересовался Ормонт', очевидно, воспользовавшись глазами всадника. Драконы порой такое могут.

— А вот! — П'теро показал на драконов высоко в небе. Крылья сложены для посадки, когти выпущены, готовые схватить нападающих, глаза полыхают бешеным красным и оранжевым пламенем.

— Конечно, я был без сознания, — говорил М'ленг, — но Сит'а и Ормонт' наверняка именно это и делали. Разве не так? — И он ткнул П'теро в бок.

— Да-да, — торопливо сказал П'теро. Наверное, так и было, хотя он этого и не видел, поскольку смотрел совсем в другую сторону. — Все произошло так быстро… Но Иантайн… он так сумел все это изобразить — это же просто сверхъестественно! — В его голосе звучало неподдельное восхищение.

— А там, — показал на стену М'ленг, — мы даже крючок приладили, чтобы ты мог ее на стену повесить.

— А может, ты себе ее возьмешь? — с надеждой предложил П'теро.

— А у меня уже есть копия. Иантайн написал две картины, каждому по одной, — сказал М'ленг, горделиво улыбаясь любовнику.

Так что пришлось П'теро повесить злополучное напоминание о худшем дне в его жизни на стену, чтобы видеть ее каждое утро всю оставшуюся жизнь.

— Ты и не знаешь, что это для меня значит, — сказал он, и это тоже было правдой.

Никто не удивился, что он в ту ночь напился в стельку.

«Иантайн прилетает», — сказал своему всаднику Чарант'.

— Меранат'а мне уже говорила, — заявила Зулайя, прежде чем К'вин успел открыть рот. — Он хочет узнать все о нашем путешествии на юг.

— Я думал, он отказался от мысли потренироваться на Первой волне Падений на юге, — сказал К'вин. Он говорил нарочито неуверенно.

Зулайя приложила палец к губам и показала на спящую Меранат'у, дав знак К'вину скрыть свои мысли от

Чарант'а, который был снаружи.