Глаз дракона

Он аккуратно кладёт трубку на телефон и выходит на балкон. На горизонте появляется надрыв, там, где он разъеден облаками; красный, как бычья кровь. Свет начинает окрашивать поверхность озера. Текстуры выступают из темноты. В фокусе появляются детали. Его рука движется по коротко остриженным волосам, воздух освежающе холодит череп. Глаза его смотрят в огонь, в яму, заполненную бело-серым пеплом. Угли подмигивают оранжевыми отблесками. И запах… нет ничего подобного запаху огня ранним утром. Есть в нём какая-то первобытная нотка, пробивающаяся через напластования тысячелетий и отзывающаяся в первобытных инстинктах каждого из нас. Он некоторое время стоит на балконе, озеро Тайху танцует в бледно-розовом потоке. Цвет трусиков его секретарши. Он продрог и возвращается в комнату. Берёт стакан Дукан и телефонную трубку… сердцем знает телефон, по которому собирается звонить. Голос мужчины на том конце провода сразу становится внимательным.

— Это Липинг. У меня снова есть для вас работа.

Горячая сталь и гудки, движение плотно застыло в клубах выхлопных газов. Чанлэ Лу перекрыта там, где пересекается с Фуминь Лу. Между бамперами и мерцанием жара от радиаторов видны проблески синих букв на яркой белой ленте. Через перекрёсток растянулось полицейское ограждение.

— Бля… Чжиюань!

Старший следователь распахивает дверь, проскальзывает между машинами и под лентой. Комната председателя Шицюй находится в пятидесяти метрах отсюда; между ней и Пиао на дороге стоит минимум шесть патрульных машин, заезжают на бордюр, перегораживают тротуар. На некоторых горят мигалки. Синие отблески медленно крутятся. Всюду суетятся сотрудники БОБ, как из одного инкубатора. Оливковая зелень и латунь. Козырёк над глазами. «Китайская марка» торчит в углу рта; из другого угла льются старые шутки. Пиао пробивается между ними, подняв значок высоко над головой, Шишка уже догоняет его, отставая метров на двадцать. Его щёки как красные воздушные шарики, что вот-вот взорвутся.

Уже на лестнице чувствуется запах крови, ржавчины и мёда, смешавшихся с кухонными ароматами. Детектив Юнь выходит из комнаты. Он бледен, даже прыщи побелели до цвета бумаги.

— Старший следователь Пиао. Я уже несколько дней пытаюсь с вами встретиться. Ваши дела, Шеф Липинг просил меня ознакомиться с ними.

— Чжиюань, что с ним случилось?

— Вы в порядке? Вы ужасно выглядите.

Старший следователь протискивается мимо, Юнь заслоняет собой дверь.

— Не ходите туда, там море крови и это моё расследование. Я сказал, это моё…

— Иди на хуй со своим расследованием.

В комнате ничего не тронуто. Бутылка бренди со скрученной крышкой. Очки на столике рядом с кроватью. Оранжевая моча в ночном горшке, задвинутом под кровать. Темно, занавески до сих пор закрыты, комнату освещают лишь резкие синебелые вспышки. Фотограф Бюро, словно танцуя, нагибается, кланяется. Вспышка перезаряжается с высокочастотным визгом… и разряжается с тяжёлым ударом. Цвет кожи выжигается до белизны льда. Брызги артериальной крови разлетелись по очагу, по полке над ним… и останутся в серии фотографий. А у ножки кровати лежит крышка черепа Чжиюаня.

Председатель Шицюй лежит на спине в середине комнаты. Вокруг того, что осталось от его головы, разливается море крови… и она впитывается в ковёр. Блестит от каждой вспышки. Столько крови, что это просто невозможно. Два входных отверстия на расстоянии дюйма, в центре лба Чжиюаня… точнее, его остатков. Аккуратные, очень аккуратные. 7,65мм. Модель 64… бесфланцевая, специальная. Стандартный боеприпас безопасников. Выходные отверстия — зазубренные, непристойные. Крышка черепа, дыра, куда можно засунуть два кулака. Но внимание к себе цепями приковывает нос председателя Шицюй. Его просто нет. На его месте зияет голый чёрный кратер. Аккуратные края. Полноводная река крови высыхает на губах, на подбородке. Жирная полоса утекающей жизни ручьём течёт по шее и собирается в румяный резервуар на груди.

— Они ему отрезали нос. Блядь, Босс, на хуя это было делать? Зачем вообще?

Пиао качает головой. Так много вопросов, так мало ответов. Глыба желчи у него в горле размером со стакан. Фотограф подходит ближе… вспышка бухает в лицо председателю Шицюй. Старший следователь падает на колено, рукой закрывая двойную линзу, отталкивает камеру в сторону.

— Мне нужен фонарь, у кого-нибудь есть фонарь?

Один из полицейских быстро выходит вперёд. Пиао берёт фонарь за резиновую ручку и протягивает его Шишке.

— Держи ровно.

Из внутреннего кармана он достаёт пинцет, засовывает его в рот Чжиюаню. Нержавеющая сталь звякает по эмали. Кровь на языке… она выкрасила зубы в розовый цвет. Проход во рту забит чем-то чёрным и твёрдым. Пиао тычет в препятствие пинцетом; масса задвигается всё глубже в горло председателя Шицюй, пока ему не удаётся ударом то ли нанизать её на пинцет, то ли ухватить. Он медленно и осторожно вытаскивает её. Чёрное становится коричневым, а потом в ярком луче фонаря — красным, как магазин злого мясника.

— Босс, что это за хрень?