Глаз Эвы

Это был душераздирающий крик, идущий из самой глубины глотки. Майя смотрела в потолок широко раскрытыми глазами, ее растопыренные пальцы лежали на покрывале. Эва в испуге отпрянула, задела спиной тумбочку, большая лампа-фламинго угрожающе зашаталась, она автоматически схватила ее двумя руками, чтобы та не упала. Женщина снова бросилась к окну, она посмотрела вниз, на улицу, которая сейчас была совершенно пустынна, ни единого автомобиля, ни единого человека, слышался лишь отдаленный гул машин. Она вновь подбежала к кровати, наклонилась и схватила Майю за плечи, принялась трясти ее и увидела, как безжизненно упал ее подбородок. Рот открылся. Эва в отчаянии поискала глазами телефон, но не нашла, кинулась в другую комнату, стала искать на тумбочке, на подоконнике, побежала назад, ей и в голову не приходило зажечь свет. Наконец в глаза ей бросилась ярко-красная модель спортивного автомобиля на полке. Это-то и был телефон. Она кинулась к нему, подняла кузов и хотела позвонить, чтобы позвать на помощь, но не могла вспомнить номер МЧС, его как раз недавно изменили, она видела это в «Новостях». Она снова положила трубку и плюхнулась на стул. Посмотрела на свой красный халат и вдруг представила себе комнату, заполненную полицейскими в форме, фотографов со вспышками и себя саму на стуле, в красном халате на голое тело. Еще одна шлюха.

ЕЩЕ ОДНА ШЛЮХА.

А что она, собственно, может рассказать? Что сидела и подглядывала в дверную щелочку? «Почему же я ничего не сделала? — подумала она удивленно. — Потому что все произошло так быстро». Она боялась, что ее обнаружат, что гнев мужчины перекинется с Майи на нее. Она была уверена в том, что Майя сама справится с ситуацией. Майя, она же была профессионалка. Она вскочила и бросилась в другую комнату. Нашла свою одежду и с молниеносной быстротой переоделась. Она все время прислушивалась: что, если позвонят в дверь и появится новый клиент? Эва кинулась к двери и заперла ее. Она не могла совладать с дрожью, руки ее тряслись, она никак не могла застегнуть одежду. Краешком глаза она все время видела белые пятки Майи. «Никто не знает, что я тут была, — сказала она себе, — никто, кроме Майи. Если кто-то об этом узнает, Юстейн, или полиция, или инспекция по делам несовершеннолетних, они заберут у меня Эмму. Надо бежать домой и делать вид, что ничего этого не было. Это не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к моей жизни, я не такая, я совершенно не к месту в этой квартире с плюшем и бархатом». Она пробежала по комнатам, нашла свою сумочку и длинный плащ. Внезапно ей пришло в голову, что отпечатки ее пальцев остались повсюду в квартире. Она остановилась, как вкопанная. Но ведь у полиции нет ее отпечатков, она не проходила раньше ни по какому делу. Она снова подошла к кровати. Приблизилась к изголовью и наклонилась. В уголке Майиного рта она увидела муху. Муха ползла вверх по щеке, перебирая длинными ножками, и оказалась в уголке глаза. Эва в отчаянии смотрела на нее. Насекомое забралось под ресницы нижнего века, а потом, как бы нехотя, уселось на глазное яблоко.