Глаз филина

Оливия промолчала. А про себя вздохнула с облегчением: обстоятельства убийства по-прежнему не указывали на Сета впрямую. И оставались без ответа возникшие раньше вопросы. Как убийца выманивает девушек из дому? Как вывел Лору из города? Ведь после гибели Джесси капитан установил ночной пост у потайного хода. Непонятно… Да еще этот ее кошмар в ночь убийства. Будто кто-то дал Ли возможность побывать в теле Лоры перед смертью. Зачем? Чтобы отвратить ее от Сета или, наоборот, дать понять — это не он?

Когда Ридли ушел, ей вновь вспомнились слова ведуньи. А почему она, Ли, решила, что Сет и есть тот самый филин? Может, гадалка имела в виду настоящую птицу. Ли видела ручного филина у егеря. Когти огромные, острые, да и клюв… И сам он большой, особенно когда крылья расправляет. Нападет такой ночью в лесу, без глаз запросто останешься. Девушка поежилась, вновь вспоминая сильные лапы ночного охотника. Многие считают сов зловещими уродливыми созданиями. А ей тогда понравился филин лесничего. Да, конечно, страшные когти, загнутый крючком клюв. И мягкие уютные перья, которые так и хотелось погладить, огромные ярко-оранжевые глаза, забавные уши на круглой голове… Ну о чем она опять думает? Очень хочется увидеть Сета, вот и все. Филин-не филин… Пускай филин. Кому-то нравятся голуби, а ей эти бестолковые гулькающие птицы всегда были неприятны. Может, все-таки отправиться в замок?

На следующий день Камилла решила сходить в храм, ибо тревога за названную дочь не давала покоя. Женщина надеялась, что ее молитва и небольшое пожертвование помогут бедняжке. Ли, уставшая сидеть дома, пошла с домоправительницей. Войдя в сумрачный гулкий зал, уставленный длинными скамьями для прихожан, Милла тут же отправилась зажигать свечку. Оливия не стала проходить к алтарю, осталась в плохо освещенном уголке наподалеку от входа. Ей всегда было неловко глядеть на истово молящихся. Сама она стеснялась обращаться к небесам на глазах у других людей, и ей казалось, ее случайный взгляд может кого-то смутить. Стоя у колонны, девушка честно пыталась сосредоточиться для молитвы, как вдруг почувствовала: кто-то дергает ее за рукав. Оглянулась — рядом возвышается темная фигура, закутанная в драный грязный плащ. Нищий… Ли полезла в карман за милостыней, как вдруг раздался шепот:

— Ли, это я. Нужно поговорить.

Сет!

— Вот, возьми, добрый человек, — девушка сунула ему в руку несколько медяков и прошептала: — Приходи в переулок за отцовским домом, там есть калитка в сад, я открою. Через стену не лезь, тебя могут увидеть. И, пожалуйста, осторожнее!

— Спасибо, барышня, да воздадут вам небеса за доброту к убогому, — он повернулся и быстро выскользнул из храма.

Ли осталась на месте, дрожа от страха и возбуждения. Милла наверняка будет долго молиться, а Сету нельзя болтаться по улицам Горинга. Придется идти домой одной. Девушка, глубоко вздохнув, чинно подошла к Камилле, стоявшей на коленях у алтаря и опустилась рядом. Погруженная в молитву женщина ее не заметила, Ли пришлось осторожно дотронуться до ее локтя. Милла вздрогнула и взглянула на названную дочь.

— Мне нужно уйти, — прошептала Оливия. — А ты оставайся. До дома недалеко, я накину капюшон и дойду.

Домоправительница, чуть помедлив, кивнула, отдала девушке ключ и вернулась к прерванной молитве.

Ли поспешила домой. Раскрасневшаяся и запыхавшаяся, с трудом открыла трясущимися руками дверь. Сет здесь, пришел к ней… В голове мутилось от радости, и в то же время она ужасно боялась за него. А вдруг он столкнулся по пути со стражниками и его узнали? Скорее, скорее… Она вошла в дом, заперла дверь и кинулась на кухню за ключом от садовой калитки. Сняла его с крючка, но руки тряслись, и ключ со звоном упал на пол. Хорошо, под буфет не залетел. Девушка быстро подняла его и кинулась в сад.

Небольшое пространство за домом мэра ограждала высокая каменная стена, защищая от любопытных глаз прохожих. А соседи из своих окон могли наблюдать лишь птиц в кроне огромной старой увитой плющом липы, раскинувшей ветви над садиком подобно наседке, распростершей крылья над цыплятами. Ли быстро открыла калитку. Сет, поджидавший в переулке, тут же скользнул внутрь, сбросил грязные лохмотья, заменявшие ему плащ, и, сжав девушку в объятиях, принялся целовать. Бродившие где-то на окраине ее сознания мысли о том, что он может быть убийцей тут же исчезли, испарились от его прикосновений, значение имели лишь его чувства к ней. А раз так, чем она, Оливия Хилфорд, лучше него?

— Соскучился по тебе, — прошептал, оторвавшись от ее губ. — Не возражаешь? — и стал задирать ей платье.

— Нет, не возражаю. Только пойдем в спальню, дома сейчас никого нет. — Он кивнул, нехотя отпуская Ли. — Подожди, калитку закрою. Если тебя увидят… — она вздрогнула от одной мысли.

Он довольно усмехнулся. Все-таки хорошо, когда кто-то о тебе беспокоится, да еще так откровенно хочет. Невзирая ни на что.