Глаз голема

Под ногами повсюду, куда ни глянь, всё было бело от плесени — все плиты пола были затянуты ею. И обе боковые стены тоже. За прошедшие века плесень мало-помалу подбиралась к потолку. Быть может, в один прекрасный день ею зарастет весь склеп.

Но на дальней стене не было ни пятнышка. Камни были чисты, и их очертания оставались такими отчётливыми, как будто каменщики покинули это помещение только сегодня вечером.

Китти обернулась к остальным:

— Эй, ребята!..

— Вот, дело пошло! Ещё разок — и мы управимся с нею, парни!

Мистер Пеннифезер только что не скакал козлом.

— В углу уже появилось отверстие! Ещё немного — и мы станем первыми, кто увидит старика Глэдстоуна с тех пор, как его останки приволокли сюда!

Китти никто не услышал и внимания на неё не обратил.

Девушка снова обернулась к дальней стене. Никакой плесени… Непонятно. Может, эта стена сложена из какого-то другого камня?

Китти шагнула поближе, чтобы дотронуться до камней, зацепилась носком за выбоину в полу и потеряла равновесие. Она пошатнулась, вытянула руки, чтобы опереться о стену, — и упала прямо сквозь неё.

Мгновением позже она растянулась на каменном полу, разбив руки и колено. Фонарь вылетел у неё из руки и покатился по полу.

Китти зажмурилась от боли. Она содрала кожу на ладонях, и колено мучительно ныло. Но сильнее всего было удивление. Что случилось? Она была уверена, что упадет на стену, а вместо этого словно пролетела насквозь, как будто стены не было.

Позади неё раздался душераздирающий скрежет, потом жуткий грохот, несколько торжествующих возгласов и крик боли. Потом — голос мистера Пеннифезера:

— Молодцы, ребята! Мо-лод-цы! Стенли, не хнычь, не так уж сильно ты поранился. Идите-ка сюда, давайте взглянем на него!

Они всё-таки сдвинули плиту. Надо пойти посмотреть. Китти медленно, с трудом поднялась на четвереньки и потянулась за фонарем. Потом встала на ноги — и тут фонарь озарил то небольшое помещение, в котором она очутилась.

Помимо её воли и невзирая на весь её боевой опыт, несмотря на то что она множество раз чудом избегала гибели, попадала в ловушки, встречалась с демонами, теряла друзей, увиденное настолько её потрясло, что она вновь перепугалась и растерялась, как много лет назад, на железном мосту при встрече с чудовищем. Пульс стучал у неё в ушах, голова шла кругом. Китти услышала, как по комнате раскатился долгий, пронзительный вопль, вздрогнула, и только потом поняла, что этот вопль исходит из её собственных уст. Её торжествующие товарищи внезапно стихли. Голос Энн:

— Что случилось? Где Китти?

Китти стояла неподвижно, глядя прямо перед собой.

— Я здесь… — шёпотом ответила она.

— Китти!

— Где ты?

— Чертова девчонка — неужели она ушла наверх? Николас, сходи посмотри.

— Китти!!!

— Да тут я, тут. В дальнем конце склепа. Вы что, не видите?

Говорить громче она не могла — горло сдавило.

— Я здесь. И я не одна…

Настоящий конец склепа был немногим дальше, чем иллюзорная стена, сквозь которую она упала, — быть может, метрах в трёх от того места, где она стояла. Белая плесень, не обращая внимания на фальшивый барьер, проросла сквозь него: она покрывала и стены, и пол, и то, что лежало на полу, и тошнотворно светилась в холодных лучах фонаря. Но, невзирая на толстый слой плесени, предметы, аккуратно разложенные вдоль стены, были видны отчётливо, так что ошибки быть не могло. Их было шесть; они лежали бок о бок, головами к Китти, их заплесневелые башмаки упирались в дальнюю стену помещения, а костлявые руки покоились на груди. Благодаря спертому воздуху крипты их плоть разложилась не полностью; то, что осталось, ссохлось и плотно прилегало к костям, так что челюсти черепов открылись, оттянутые натянувшейся кожей, навеки придав их лицам выражение безграничного ужаса. Сама кожа почернела, точно ископаемое дерево. Глаза запали и провалились внутрь черепа. Одежда на всех шестерых была непривычная: старомодные костюмы и тяжелые башмаки на ногах. Грудная клетка одного из них проступала сквозь рубашку. А волосы остались точно такими, как были при жизни, и свисали с жутких голов, точно речные водоросли. Китти обратила внимание, что у одного из людей при жизни были роскошные каштановые кудри.

Её товарищи все ещё звали её по имени. Китти удивлялась их тупости.

— Да здесь я, здесь!

Она внезапно нашла в себе силы преодолеть шок, в котором находилась, повернуться и крикнуть на все помещение. Ник и Энн были поблизости. Услышав её голос, они резко обернулись, однако, судя по их глазам, Китти они так и не увидели: их взгляд был удивленным, и они искали девушку, но не видели её. Китти досадливо вздохнула и шагнула в их сторону. Когда она это сделала, то ощутила странное щекочущее прикосновение.

Ник вскрикнул. Энн выронила фонарь.

— Идите, взгляните на это, — напряжённо сказала Китти.

Они не ответили.

— Да какого черта, — возмутилась она, — что со мной не так?

Её гнев привел Ника в себя.

— Т-ты посмотри на себя! — выдавил он. — Ты наполовину в стене!