Глаз павлина

Нащупав еще один камень, я ухватился за него и высунулся из воды по пояс.

Они предпримут какие-то действия, лишь убедившись, что я не поверну назад, — на это я и рассчитывал. Я продвигался мучительно медленно, останавливаясь на каждом шагу, как будто раздумывал, стоит ли идти дальше. Уловка удалась. Когда они наконец поняли, в чем дело, я уже проделал почти четверть пути наверх. По карнизу лихорадочно заплясали огни, но я уже не обращал на них внимания. Время для меня перестало существовать. Я судорожно карабкался наверх, дюйм за дюймом.

Мало-помалу звездное небо придвигалось ближе. Каменная громада отступила, и я увидел трещину, которую заметил еще раньше, — путь к спасению. Еще шесть футов, потом еще пять, и вот уже между скалами показались пучки травы. Последний рывок — и я у цели. Подтянувшись на руках, я огляделся — и едва не свалился вниз. Впереди меня уже кто-то поджидал. Он сидел, скорчившись, спокойный и неподвижный.

Я застыл, прижимаясь к скале, Казалось, прошла вечность. Не выдержав, я отвел взгляд и тут увидел других. Двое, трое, четверо… Боже, сколько же их? У меня перехватило дыхание…

Когда из-за облаков выплыла луна, я выбрался наверх и, в изнеможении опустившись на землю, истерически захохотал. Моими врагами были не люди. Алоэ! Это были всего лишь алоэ! Теперь я разглядел их стволы, пьяно клонившиеся в разные стороны, увядшие прошлогодние листья по бокам, а наверху — шарообразный пучок новых побегов, который я в темноте принял за человеческую голову.

Волна слабости затопила меня. Лежать бы так всю жизнь, прижимаясь к земле, вдыхая ее запах. Как жаль, что не могу себе этого позволить! Я резко вскочил на ноги и увидел, что сжимаю в кулаке круглый булыжник. Не слишком внушительное оружие, но все же лучше, чем ничего. Быстро оценив обстановку, я повеселел. Низкорослые деревья, густые заросли кустов и огромные валуны — есть где укрыться. Я взвесил булыжник в руке. Посмотрим, кто кого!

Минут через пять показались мои преследователи. Подпустив их поближе, я выпрыгнул из укрытия, побежал, а потом нарочно споткнулся и упал. Вставать не спешил. Пусть думают, что я сильно ушибся. Уловка удалась. Раздался торжествующий крик, но я тут же вскочил и стремглав помчался к ближайшему укрытию. Затаившись в кустах, пропустил первого вперед и, дождавшись второго, швырнул камень ему в затылок. Раздался такой звук, словно раскололся орех. Преследователь рухнул как подкошенный, без единого стона. Подскочив к нему, я схватил фонарь и пангу и издал громкий, жуткий вопль. Бежавший впереди обернулся — это мне и нужно было. Я вскрикнул еще раз и высоко поднял фонарь, чтобы он освещал меня. Но едва преследователь рванулся ко мне, я выключил фонарь и отступил за валун.

Споткнувшись о тело своего дружка, пондо чуть не упал. Тяжело дыша, он тихо выругался и наклонился над ним. В этот миг я приставил нож к его горлу.

— Руки! — зарычал я. — Подними руки! Бросай все, что у тебя есть! И руки вверх, живо!

Пондо заколебался, но от уколов острия панги мои слова приобрели для него удивительную доходчивость, и он бросил на землю сначала фонарь, а потом, с явной неохотой, и оружие.

— Отлично, — сказал я. — Вот так. А теперь повернись-ка, я на тебя посмотрю.

Лезвие по-прежнему кусало его в шею, а когда он повернулся, уперлось в кадык.

Я посмотрел ему в лицо и почувствовал, что силы оставляют меня. В склонившемся передо мной человеке я узнал племянника Камбулы!

— Финнеас, — сказал я хрипло. — Неужели это ты? Господи, да как же ты мог? Ведь Камбула всю жизнь заботился о тебе как отец!

Он закрыл лицо руками.

— Нет, господин… нет… пощади, пожалуйста…

— К черту! — заорал я. — Ты убил своего дядю и чуть не убил меня. Но теперь ты скажешь, за что собирался меня убить. Ну, шевелись, сукин сын, шевелись!

Я подтолкнул его, и он, спотыкаясь, двинулся назад, к краю пропасти.

— Все, стой! — приказал я. — А теперь выкладывай, да поживее. Мне много нужно узнать!

Глаза его испуганно округлились, но он молчал.

— Хватит прикидываться, — нетерпеливо сказал я, взмахнув ножом. — Я знаю, ты говоришь по-английски. Говори, или я душу из тебя вытрясу. Кто велел вам убить дядю? Тебе ведь велели убить его?

— Да, — охотно согласился он. — Мне… велели…

— Кто же, черт бы тебя побрал, кто?!

Он отчаянно замотал головой, прижимая руки к горлу.

— Нет, нет. Нельзя говорить. Зло… оно убьет меня. Пожалуйста, мой господин, пожалуйста…

— Ладно, — сказал я устало. — Пошли в лагерь. Может быть, мистеру Ривельду удастся добиться от тебя большего. Или полиции…

Я посторонился, пропуская его вперед. Но внезапно Финнеас метнулся в сторону и отчаянным прыжком перемахнул за край утеса.

Долгий, пронзительный вопль заставил меня содрогнуться. Потом наступила тишина. Я остался один в ночи.

12

Не помню, сколько прошло времени. Наконец, превозмогая отвращение и страх, я заставил себя сдвинуться с места и подойти к краю обрыва. Внизу, на камнях, виднелась маленькая распластанная фигурка, с трудом различимая в темноте. Я отвернулся.