Глаз Пустыни

— Как долго я спала? Я помню нападение, а проснулась снова только сейчас. Поскольку мы воссоединились, кажется, с тех пор много чего случилось.

— Предлагаю пройти в комнату удовольствий. Там мы сможем поговорить спокойно, и нам не придётся стоять, — заметил я. — Армин, пойдём, поможешь мне с доспехами.

— И ты ничего не помнишь? — спросил я позже Наталию.

Между тем было уже далеко за полночь, но нам нужно было так много рассказать, что никто не заметил, как прошло время. Я сам, впервые после долгих дней, снова чувствовал себя сытым, довольным и в гармонии с миром. Возможно, этому также поспособствовало вино, в этот вечер я не нашёл причин оставлять кубок пустой.

— Нет, не помню. Я увидела, как они подняли свои арбалеты, как вы… Я даже не могу вспомнить, как в меня попали. И когда потом поняла, что умираю…, - она посмотрела на свой кубок. — Подумала, что это была бы хорошая смерть.

— Ни одну смерть нельзя назвать хорошей, — сказал Янош. — Но ты не умерла. С твоей стороны было очень мудро превратиться в камень.

— Это было не мудро, потому что я понятия не имела, что делаю, — сообщила Наталия.

— Она чуть так и не осталась в камне, — заметил Варош. Зокора протянула ему свой кубок, и он подлил ей вина. — Целитель сказал, что она не могла найти дорогу назад, он должен был сначала привести её обратно.

— Как это происходило? Ты что-нибудь заметила во время этого процесса? — спросила Лиандра.

— Нет, — покачала головой Наталия. — Я ничего не заметила. Для меня время остановилось, в один момент я умирала, а в другой проснулась из-за ваших голосов и оказалась в комнате отдыха.

— Камень не знает времени, — сказала Зокора. — Я хотела разбудить её для исцеления, но она бы меня не услышала.

Янош изучил Наталию. Затем кивнул, будто принял для себя решение.

— Я хочу извиниться перед тобой, — наконец сказал он.

Она посмотрела на него с удивлением.

— Почему?

— Я поступил с тобой несправедливо.

Наталия взглянула на Зиглинду, которая, прислонившись к плечу Яноша, до сих пор молча следила за разговором.

— Это твоих рук дело, Зиглинда?

— Нет, — улыбаясь ответила Зиглинда. — Но мне нравится видеть в нём эту сторону.

— Влияние женщин, — заметил Варош с широкой улыбкой. — Их женская мягкость, терпение и проницательность долго не оставят мужчину равнодушным.

Мы удивлённо перевили взгляд с него на Зокору. Она приподняла вверх бровь.

Я захохотал.

— Да, несомненно, так и есть!

— Это была не шутка, — мягко сказал Варош.

— Знаю, — Янош обнял Зиглинду и притянул ближе. — А также то, что вы, пожалуй, правы. Но это не только её влияние, даже если я хочу ей понравиться. Дело в этом путешествие. Я мало знал о мире, да и не особо об этом задумывался. После моего последнего задания я ожидал, что меня скоро отправят на фронт и лишь надеялся продать свою жизнь как можно дороже.

Его лицо помрачнело.

— Как я уже рассказывал, мне было поручено очистить тыл от бандитов, которые действительно представляли угрозу. В банде Тёмной Руки насчитывалось почти семьдесят человек, и он начал нападать на деревни и даже замки. Когда я получил задание, мне доверили командование над кавалерийским подразделением, численностью почти в сорок человек. А когда мы вздёрнули Тёмную Руку и его банду на деревьях, нас осталось всего двенадцать. После нашего возвращения на базу, комендант решил, что теперь мы можем стать разведчиками. Только для меня у него было новое задание, остальные сразу же отправились на фронт. Прежде чем они ушли, мы в последний раз вместе выпили. Мы поклялись, что попытаемся убить десять врагов, прежде чем войдём в царство Сольтара. Благородная цель для разведчика,

в тылу врага мало шансов добиться её, — он опустил взгляд на свои руки. — Большего я не ожидал и от своей жизни, — он снова поднял взгляд и посмотрел каждому из нас в глаза. — Ты слушаешь баллады. Слушаешь песни о героях, убивающих драконов, спасающих королевства, покоряющих сердца прекрасных дев. Ты слушаешь их и желаешь сам быть таким героем, но всё же знаешь, что никогда им не станешь.

Я принял личность Тёмной Руки и вскоре оказался в компании Бальтазара, мужчины, который в равной степени казался мне зловещим и непобедимым, потому что я видел, как он контролировал людей вокруг себя. Я сразу понял, что убить его будет хорошим делом, но также, что мне это не по силам. Я получил своё задание и был благодарен за то, что не придётся служить непосредственно ему. Затем я ещё поехал к этому постоялому двору и узнал старика, героя, которого я ненавидел, потому что он разрушил мою жизнь. Я увидел вас, Хавальд, увидел старика с его вином. Моё сердце наполнилось горечью. Я сказал себе, посмотри, вот герой, о котором воспевали баллады, потому что к тому времени я уже знал, кто таким был Джамал. А здесь, в одеждах благородного барона, Бальтазар, монстр, для которого нужен герой, чтобы победить его. Я увидел вас, Хавальд и горько рассмеялся. Старик не может быть героем.

Он завоевал внимание всех за столом; даже Армин, который как раз ставил на стол миску со свежими фруктами, слушал его.