Глаз тигра

Будучи воодушевлен таким странным образом, я присел на край постели и легонько погладил волосы на ее висках и широкий лоб. Ее кожа казалась нежнейшим бархатом. Через минуту Шерри уже спала. Я выключил свет и уже было намеревался покинуть комнату, но передумал. Сбросив ботинки, я прокрался под одеяло. Я обнял ее сонную и прижал к себе. Мне было хорошо рядом с ней, и вскоре я сам уснул. Проснулся я на рассвете. Она лежала, уткнувшись мне лицом в шею и закинув на меня руку. Волосы ее разметались и щекотали мне щеку. Стараясь не разбудить ее, я тихо выскользнул из-под ее руки, поцеловал ее в лоб и, взяв туфли, ушел в свою комнату. Впервые в жизни я провел целую ночь, держа в объятиях красивую женщину, и при этом просто спал. Я чувствовал как меня распирает от добродетели.

Письмо лежало на письменном столе в комнате Джимми, где я и оставил его. Я прочитал его еще раз, прежде чем пойти в ванную. Мне не давали покоя примечания, сделанные на полях карандашом: «Б.Муз. Е6919/8/», и я размышлял об этом, пока брился.

Дождь кончился, и облака начали рассеиваться. Я вышел на улицу, чтобы исследовать место действия вчерашней потасовки. Нож валялся в грязи, я поднял его и перебросил через изгородь. Затем я вернулся в кухню. Я озяб и потирал руки, чтобы согреться. Шерри уже начала готовить завтрак.

– Как рука?

– Побаливает, – призналась она.

– Мы поищем врача по пути в Лондон.

– Почему ты решил, что я собираюсь в Лондон? – настороженно спросила она, намазывая маслом тост.

– По двум причинам. Ты не можешь здесь оставаться. Волчья стая еще вернется сюда.

Она бросила на меня быстрый взгляд, но промолчала.

– А во-вторых, ты обещала мне помочь – а след ведет в Лондон.

Она не соглашалась, поэтому за завтраком я показал ей письмо, найденное в папке Джимми.

– Я не вижу никакой связи, – произнесла она наконец.

Я закурил свою первую за утро сигару и откровенно признался:

– Мне тоже здесь не все ясно. Вот тут-то мне и показалось, что я прозрел. – Как только я увидел слова «Свет Зари», что-то поразило меня, я остановился. – Господи! – выдохнул я. – Ну конечно же! Судно «Свет Зари»! – Я вспомнил обрывки разговора, которые донеслись до меня из салона по трубе вентилятора, когда я стоял на мостике «Балерины».

«Попасть к свету зари, и тогда нам придется…» – голос Джимми звучал ясно и был полон волнения. «Если свет зари находится там, где…» Помню, я недоумевал тогда по поводу этих слов – что они значили? Поэтому они врезались мне в память, как шрамы.

Я принялся объяснять все это Шерри, но был так взволнован, что мой рассказ звучал сбивчиво и бессвязно. Она смеялась, но ничего не могла понять.

– Нет, – протестовала она. – Ты несешь какую-то бессмыслицу.

Я принялся рассказывать заново, но не дойдя до половины, остановился и молча посмотрел на нее.

– А теперь в чем дело? – она была весела и сердита одновременно. – Ты сводишь меня с ума.

– Колокол! Помнишь, я рассказывал тебе про колокол? Тот, что вытащил Джимми у Пушечного рифа?

– Конечно!

– Я говорил тебе, что на нем были буквы, наполовину стертые песком.

– Да, продолжай.

Взяв вилку, и, будто на восковой табличке, я нацарапал на поверхности масла: «WNL».

Я начертил буквы, что сохранились на поверхности бронзы.

– Вот, посмотри, – сказал я. – Тогда они для меня ничего не значили, но теперь… – я быстро дописал недостающие буквы: «……».

Она внимательно посмотрела на них и медленно кивнула, соглашаясь со мной.

– Нам надо все узнать об этом судне.

– Но как?

– Это должно быть нетрудным. Оно принадлежало Ост-Индийской компании. Должны были сохраниться документы – у Ллойда или в Торговой палате.

Она взяла у меня из рук письмо и прочла его еще раз.

– Багаж благородного полковника мог состоять из грязных носков и рваных рубашек, – она поморщилась, возвращая письмо.

– Что ж, мне и носки пригодятся.

Шерри паковала чемоданы, и я был рад заметить, что она принадлежала к людям, предпочитающим путешествовать налегке. Затем она пошла поговорить с соседним фермером, чтобы он в наше отсутствие присмотрел за домом, а я укладывал чемоданы в «крайслер». Когда она вернулась, то лишь замкнула кухонную дверь и заняла место в машине возле меня.

– Забавно, – сказала она. – У меня есть предчувствие, что нам предстоит долгое путешествие.

– У меня свои планы, – предупредил я и насмешливо посмотрел на нее.

– Сначала мне показалось, что у тебя очень располагающая внешность, – сказала она задумчиво. – Но теперь, когда…

– Я кажусь тебе соблазнителем, – согласился я и повел машину по переулку.

Я нашел врача на Хейуорд-Хит. Рука Шерри покрылась белыми волдырями. Они висели, подобно гнилым виноградным гроздьям. Врач проколол пузыри и забинтовал ей руку.

– Теперь даже больней, – прошептала она, но мы отправились дальше в северном направлении. Шерри от боли была бледна и всю дорогу молчала. Я не докучал ей разговорами, пока мы не въехали в пригороды Лондона.

– Нам надо найти где остановиться, – предложил я. – Что-нибудь поуютней и поближе к центру.

Она вопросительно взглянула на меня.