Глаз урагана

Обернувшись, тот увидел контуры Североамериканского континента, нарисованные маркером прямо на штукатурке. В центре красовалось неопрятного вида бурое пятно. Приблизившись, Стивенс наклонился вперед, чтобы рассмотреть отметину получше.

Он услышал хруст бетонного крошева за своей спиной, но не успел обернуться. Схватив Стивенса за уши, Лэдли трижды впечатал его лбом в стену, после чего осторожно уложил на пол, пощупал пульс на шее и сказал в микрофон:

– Блокировка поставлена.

– Вам не следовало заниматься этим лично, сэр, – прошелестел голос в наушнике.

– Небольшая разминка никому не повредит. Оформляйте второй несчастный случай. – Лэдли усмехнулся. – Как выявил осмотр, кровлей привалило двоих, а не одного.

– Да, сэр, – откликнулось радиоэхо.

– Полисмена Уайльда и его напарников направить на уборку трупов с улиц. Им необходимы яркие, очень яркие впечатления. Такие, после которых не остается ненужных воспоминаний.

– Да, сэр.

– Я буду на наблюдательном пункте, – предупредил Лэдли. – Конец связи.

Переступив через безжизненно раскинутые ноги Стивенса, Лэдли покинул помещение и быстро зашагал к ВИП-ложе. Все, чего ему хотелось сейчас, так это ледяного чаю. Жара становилась невыносимой.

Глава первая

Египет, Каир, район Сейид Зейнаб,

ресторан «Аль-Мушараби»,

24 мая, ночь

Ее звали Наташей, и это было забавно. Ахмед, как и большинство его земляков, называл наташами всех русских женщин. Почему нет, если они приезжают в Египет за одним и тем же. Всем без исключения нужны сказки тысячи и одной ночи. Сказки в постели.

Недаром говорится, что путь к сердцу женщины лежит через ее уши. Секс для русских туристок – важная, но не главная часть развлекательной программы. Им непременно нужно услышать, что они самые красивые, самые обольстительные, самые желанные. Ахмед с готовностью нашептывал им эти слова и многие другие. Его уста источали мед, его речь лилась неспешно и плавно, словно патока, словно величавый Нил.

В настоящий момент Ахмед обстоятельно отвечал на вопрос Наташи, которой непременно нужно было знать, женат ли он, и если нет, то почему. Его ломаная русская речь звучала на фоне тягучей восточной музыки, как песнь песней, как соловьиные рулады. Начав с туманных намеков на несуществующий родовой замок у самого Красного моря, он пожаловался на свое большое, горячее сердце, изнывающее от неразделенной любви, и горестно признался:

– Я одинок, потому что до сих пор не встретил девушку своей мечты, Наташа. Когда это произойдет, я осыплю избранницу алмазами, чтобы блистала ярче звездного неба. Возведу для нее пирамиды из золота, подарю ей семь новых чудес света. Вот как я поступлю, да будет Аллах свидетель моим словам.

К его счастью, Аллах, занятый какими-то своими неотложными небесными делами, клятву пропустил мимо ушей. Ахмед, мягко говоря, лукавил. Египтянину не так-то просто вступить в брак с соотечественницей. Необходимо не только быть состоятельным человеком, способным содержать семью, но и отличаться добропорядочностью. Обычно местные мужчины женились лет в сорок, когда обзаводились некоторым капиталом и положением в обществе. Другое дело шашни с курортницами. Если они настаивали на узаконивании отношений, египтяне сочетались с ними так называемым браком ОРФИ. Свидетельства, отпечатанные на ксероксе, без печати, успокаивали наивных русских женщин и полицию нравов. Подобные бумажки продавались на каждом углу и позволяли парам сожительствовать, но никакой юридической силы не имели. Ахмед не раз пользовался липовыми свидетельствами о браке, чтобы заманить женщин в постель, и готов был сделать предложение Наташе.

Впрочем, переспать с ней шансов не было. Даже если она примет приглашение посетить холостяцкое жилище Ахмеда. При мысли об этом ему пришлось хорошенько откашляться, чтобы освободить гортань от набежавшей слюны. Очень уж хотелось добраться до пышного тела Наташи. Чувства, которые испытывал к ней Ахмед, были плотоядными. Порой он ловил себя на желании впиться в нее зубами, как в сочный шиш-кебаб или истекающую жиром нифу из свежей баранины. Проглотив очередную порцию слюны, он снова кашлянул.

– Ты болен? – поинтересовалась Наташа, оторвавшись от очередного мясного блюда.

– Я совершенно здоров! – пылко возразил Ахмед, заподозрив, что подразумевается какая-нибудь нехорошая болезнь, препятствующая сближению.

– Но ты кашляешь.

– А… Ерунда. Мало простудил горло.

– Немного, – подсказала Наташа. – А более правильно получится, если ты скажешь: «Слегка застудил горло».

– Слегка, – повторил Ахмед.

– В такую жару?

– Я плавал глубоко. – Он показал руками, как это происходило. – Нырял. Вода внизу холодная.

– Занимаешься дайвингом?

Ахмед проследил за волнообразными движениями живота танцовщицы на сцене и хрипло подтвердил:

– Да, дайвинг. Я люблю спорт. Всякий.

– Завидный кавалер, – констатировала Наташа. – Богатый, красивый, молодой. У такого небось отбоя от невест нет.

– Невест много, – подтвердил он, пережевывая пряную кюфту, сдобренную лимонным соком. – Но душа к ним не ложится.

– Не лежит, – поправила Наташа, продолжая улыбаться.