Читаем Глаза «Джоконды». Секреты «Моны Лизы» полностью

Но что сказать о руках? Все мы помним, насколько нежными они выглядят. Для изображения кожи Леонардо выбрал слегка янтарный оттенок, стараясь при этом избегать угловатости и нарочитой натуралистичности. С помощью постепенной градации цвета он обеспечил легчайшие, едва заметные переходы от более светлых частей к более темным. При этом руки Джоконды выглядят очень реалистично. Как живописец добился этого?

Секрет, как мы уже видели раньше, состоял в применении знаменитого леонардовского сфумато, которое становится здесь непревзойденным по утонченности и изяществу. Как левая рука, слегка сжимающая ручку кресла, так и правая, на которой указательный и средний пальцы немного раздвинуты, создают ощущение спокойствия и расслабленности. Возможно, Леонардо изобразил этот жест вместо отсутствующего на портрете обручального кольца: Лиза представлена как достойная и добродетельная супруга.


Леонардо да Винчи. Портрет Моны Лизы дель Джокондо (Джоконда). Деталь (руки). Париж, Лувр. Mondadori Portfolio / Electa (фото: Антонио Куаттроне)


Итак, не только глаза и губы, но также руки, как полагал Леонардо, должны были выражать чувства и движения души изображаемого человека. «В противном случае такая фигура будет названа дважды мертвой: мертвой, так как она изображена, и мертвой еще раз, так как она не показывает движения ни души, ни тела»[29].


Обратимся к правой руке. Можно отметить ее сходство с рукой Изабеллы д’Эсте (см. тут), как это видно из фрагмента эскиза (см. ниже). Кроме того, при более пристальном рассмотрении мы замечаем, что указательный палец носит следы исправлений, которые Леонардо не довел до конца.


.

Леонардо да Винчи. Портрет Изабеллы д’Эсте, рисунок. Деталь (руки). 1500. Париж, Лувр. Mondadori Portfolio / Leemage


Руки Джоконды лежат свободно, в отличие от рук других женщин, которых писал Леонардо, – Джиневры де Бенчи и Чечилии Галлерани: первая держит можжевельник, то есть растение, намекающее на ее имя (см. тут), вторая – горностая, животное с разнообразными символическими значениями (см. тут). В руках Изабеллы д’Эсте – книга, символ учености.

В случае с «Джокондой» Леонардо, похоже, намеренно решил сохранить «анонимность» женщины. О причинах этого мы поговорим ниже. Так или иначе, полное отсутствие символических и исторических отсылок – не считая одежды – на самой известной в мире картине делают образ Джоконды полностью вневременным, а значит, и универсальным.

Руки и движения души

Леонардо всегда уделял особое внимание рукам – не только в «Джоконде», но и в остальных своих произведениях. Можно утверждать, что это верно даже для погрудных портретов, где рук нет вообще – как на портрете Джиневры де Бенчи (см. тут). К тому же, как мы помним, сохранившийся подготовительный рисунок свидетельствует о том, что, вероятно, изначальный замысел художника предполагал иную композицию, включавшую также изображение рук. Кроме того, если перевернуть картину (обратная сторона целиком воспроизведена ниже), мы увидим там эмблему с девизом «Virtutem forma decorat»[30], нижняя часть которой явно отсутствует. Из этого следует, что доска, к сожалению, была обрезана.


.

Леонардо да Винчи. Портрет Джиневры де Бенчи. Оборотная сторона доски. 1475. Вашингтон, Национальная галерея искусств. VCG Wilson / Corbis via Getty Images


Перейти на страницу:

Все книги серии Арт-книга

Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Ван Гог. Жизнь
Ван Гог. Жизнь

Избрав своим новым героем прославленного голландского художника, лауреаты Пулицеровской премии Стивен Найфи и Грегори Уайт-Смит, по собственному признанию, не подозревали, насколько сложные задачи предстоит решить биографам Винсента Ван Гога в XXI веке. Более чем за сто лет о жизни и творчестве художника было написано немыслимое количество работ, выводы которых авторам новой биографии необходимо было учесть или опровергнуть. Благодаря тесному сотрудничеству с Музеем Ван Гога в Амстердаме Найфи и Уайт-Смит получили свободный доступ к редким документам из семейного архива, многие из которых и по сей день оставались в тени знаменитых писем самого Винсента Ван Гога. Опубликованная в 2011 году, новая фундаментальная биография «Ван Гог. Жизнь», работа над которой продлилась целых 10 лет, заслужила лестные отзывы критиков. Захватывающая, как роман XIX века, эта исчерпывающе документированная история о честолюбивых стремлениях и достигнутом упорным трудом мимолетном успехе теперь и на русском языке.

Грегори Уайт-Смит , Стивен Найфи

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Галерея аферистов
Галерея аферистов

Согласно отзывам критиков ведущих мировых изданий, «Галерея аферистов» – «обаятельная, остроумная и неотразимо увлекательная книга» об истории искусства. Но главное ее достоинство, и отличие от других, даже не в этом. Та история искусства, о которой повествует автор, скорее всего, мало знакома даже самым осведомленным его ценителям. Как это возможно? Секрет прост: и самые прославленные произведения живописи и скульптуры, о которых, кажется, известно всё и всем, и знаменитые на весь мир объекты «контемпорари арт» до сих пор хранят множество тайн. Одна из них – тайна пути, подчас непростого и полного приключений, который привел все эти произведения из мастерской творца в музейный зал или галерейное пространство, где мы привыкли видеть их сегодня. И уж тем более мало кому известны имена людей, несколько веков или десятилетий назад имевших смелость назначить цену ныне бесценным шедеврам… или возвести в ранг шедевра сомнительное творение современника, выручив за него сумму с полудюжиной нулей.История искусства от Филипа Хука – британского искусствоведа, автора знаменитого на весь мир «Завтрака у Sotheby's» и многолетнего эксперта лондонского филиала этого аукционного дома – это история блестящей изобретательности и безумной одержимости, неутолимых амбиций, изощренной хитрости и вдохновенного авантюризма.

Филип Хук

Искусствоведение

Похожие книги

Бозон Хиггса
Бозон Хиггса

Кто сказал что НФ умерла? Нет, она затаилась — на время. Взаимодействие личности и искусственного интеллекта, воскрешение из мёртвых и чудовищные биологические мутации, апокалиптика и постапокалиптика, жёсткий киберпанк и параллельные Вселенные, головокружительные приключения и неспешные рассуждения о судьбах личности и социума — всему есть место на страницах «Бозона Хиггса». Равно как и полному возрастному спектру авторов: от патриарха отечественной НФ Евгения Войскунского до юной дебютантки Натальи Лесковой.НФ — жива! Но это уже совсем другая НФ.

Антон Первушин , Евгений Войскунский , Игорь Минаков , Павел Амнуэль , Ярослав Веров

Фантастика / Научная Фантастика / Фантастика: прочее / Словари и Энциклопедии / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Люди на Луне
Люди на Луне

На фоне технологий XXI века полет человека на Луну в середине прошлого столетия нашим современникам нередко кажется неправдоподобным и вызывает множество вопросов. На главные из них – о лунных подделках, о техническом оснащении полетов, о состоянии астронавтов – ответы в этой книге. Автором движет не стремление убедить нас в том, что программа Apollo – свершившийся факт, а огромное желание поделиться тщательно проверенными новыми фактами, неизвестными изображениями и интересными деталями о полетах человека на Луну. Разнообразие и увлекательность информации в книге не оставит равнодушным ни одного читателя. Был ли туалет на космическом корабле? Как связаны влажные салфетки и космическая радиация? На сколько метров можно подпрыгнуть на Луне? Почему в наши дни люди не летают на Луну? Что входит в новую программу Artemis и почему она важна для президентских выборов в США? Какие технологии и знания полувековой давности помогут человеку вернуться на Луну? Если вы готовы к этой невероятной лунной экспедиции, тогда: «Пять, четыре, три, два, один… Пуск!»

Виталий Егоров (Zelenyikot) , Виталий Юрьевич Егоров

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Научно-популярная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное