Глаза ее куклы

Он уже давно не был маленьким мальчиком и ничего не боялся, но тут вдруг испугался так, что кровь заледенела в жилах. Борис побежал к подъезду, ощущая спиной чей-то недобрый и настойчивый взгляд. Оборачиваться он не стал и не остановился, пока не оказался в квартире за запертой на замок дверью. Трясущимися руками он налил себе очередную стопку, с удивлением отметив, что бутылка, оказывается, опустела.

Пустота и тяжелое равнодушие навалились на него мгновенно, словно поджидали в засаде, и Борис забылся тяжелым, без сновидений, сном.

А с самого утра тяжелую тишину квартиры прорезал звонок.

Лена впала в кому. Уже в больнице Борис узнал, что произошло это вчера, около десяти часов вечера, как раз в то время, когда он выбрасывал проклятую куклу.

Следующим вечером, когда Борис сидел дома и снова пил в слепой надежде притупить боль, но не пьянея, в дверь позвонили.

«Это от Лены», — мелькнула в голове безумная мысль.

За порогом оказалась старая соседка Мария Платоновна, жившая до разделения квартиры бок о бок с ними. Кажется, это она некогда сунула еще маленькому Боре игрушку-медвежонка.

— Это ваше, — Мария Платоновна протянула нечто завернутое в знакомое одеяло. — Очень ценная вещь, хорошо, что я нашла. Люди сейчас всякие встречаются…

Борис усмехнулся. Было глупостью думать, что от куклы можно избавиться. Непозволительной глупостью.

Он взял протянутый сверток и захлопнул дверь, не произнеся ни единого слова благодарности.

Глава 6

Наше время, начало мая

После того как Ник ушел, я продолжала пребывать в странном состоянии, словно парила в воздухе, не ощущая ногами земли. Было странно, но приятно.

Звонила мама, не помню, что я ей сказала, но она примчалась, чтобы лично посмотреть, все ли у меня в порядке.

— Ты влюбилась! — ахнула она с порога, едва увидев мое лицо.

— Так и есть, — отозвалась я, пропуская ее в квартиру.

Мама сняла туфли, прошла на кухню, села на стул и уставилась на меня так, словно я была очень редким экспонатом привезенной из Европы выставки.

— А что же с Пашей? — наконец спросила она.

Родителям и бабушке с дедушкой Паша очень нравился. Я даже подумывала, что зря познакомила их. Родные считали его надежным и самым подходящим кандидатом на роль мужа и отца моих будущих детей, потому что кто, как не родители и бабушки-дедушки, больше своих детей думают о продолжении рода и новом потомстве.

— С Пашей мы расстаемся, — спокойно объявила я, заваривая чай и доставая из шкафа баночку любимого инжирного варенья. — Он еще не знает, но скажу ему об этом в ближайшее время.

На самом деле на моем телефоне было уже три пропущенных вызова от Павла, но пока что я никак не могла собраться с силами для разговора. Сомневаюсь, что он любит меня с неземной страстью, однако мне все равно непросто признаться ему, что встретила другого и мы с ним больше не станем видеться. Можно, конечно, предложить дружбу, как делают обычно в таких случаях, но все знают цену этой так называемой дружбы. Нет уж, лучше оставаться честной и решить все раз и навсегда.

— Может, еще подумаешь? — мама с надеждой заглянула мне в лицо.

Я едва не расхохоталась в ответ. Как будто тут есть вообще о чем думать! Даже смешно сравнивать Пашку и Ника. Нет. Такое можно только в бреду придумать!

— Павел серьезный молодой человек, и он по-настоящему тебя любит, — попыталась настоять мама.

Я поставила чашки и села напротив нее. Возражать не стала, но по моему виду она поняла, что говорить тут не о чем.

— А что за человек этот твой новый знакомый? — осторожно задала вопрос мама, даже не притронувшись ни к чаю, ни к варенью.

— Он замечательный человек, — горячо начала я. Едва не сболтнула, что Ник интересуется куклами, но вовремя себя одернула — с точки зрения родителей, такой интерес характеризует молодого человека не лучшим образом, тут не избежать обвинения в инфантильности и прочего… — Наполовину немец, сейчас живет в России.

— Надо же! — покачала головой мама. — Что это иностранцев сюда потянуло? Небось тоже укрывается от налогов или от чего похуже.

Я безнадежно вздохнула. Мама такая мама — умеет перевернуть все самой худшей стороной.

— Мам, не выдумывай! — протянула я. — Понимаю, что тебе нравится Павел, так что после него ты у любого найдешь недостатки, кого бы я ни привела. Вот увидишь, Ник тебе тоже понравится.

— Он еще и Ник? — мамины брови скептически вытянулись в струнку.

— Давай я сама разберусь, я уже не маленькая, — попросила я.

Мама одним глотком, кажется, даже не почувствовав вкуса, выпила свой чай.

— Мы за тебя очень волнуемся, — заметила она, глядя куда-то мимо меня. — Говорят, ты очень похожа на прабабушку Нату…

Я вскочила, едва не опрокинув свой стул.

— И что ты имеешь в виду? Что плохого в прабабушке?

Мама отвела взгляд, словно ей действительно было что скрывать.

Я оперлась руками о стол и нагнулась над ней.

— Ну говори уже, — попросила я. — Что там не так с прабабушкой Наташей? Кроме того факта, что она очень любила прадедушку и Гретхен. Разве в этом есть что-то плохое?