Глаза Гейзенберга

Местный как две капли воды походил на изображение с транслитного экрана, вплоть до пояса с загадочными мешочками. Четырехпалая рука, сжимавшая приклад винтовки, выглядела вполне твердой.

Орн медленно приложил руку к горлу, активировал скрытый микрофон и задвигал речевыми мышцами:

– Только что вошел в контакт. Один из шайки сидит на капоте и целится мне в голову нашей винтовкой Марк ХХ.

В имплантированном динамике зашипел голос Стетсона:

– Нам вернуться?

– Никак нет. Ожидайте. Он кажется скорее любопытным, чем агрессивным.

– Осторожнее. Нельзя предугадать реакцию незнакомого вида.

Орн снял правую руку с шеи и поднял ладонью вперед. Подумал мгновение и поднял вторую руку тоже. Универсальный символ мирного настроя: пустые руки. Дуло винтовки слегка опустилось. Он вызвал в памяти гинский язык, которым его гипнотически напичкали по дороге сюда. Очиро? Нет, это значило «народ». А! Он вспомнил громоздкое фрикативное звучание приветствия.

– Ффроираграззи, – произнес Орн.

Местный чуть сдвинулся влево и ответил на чистом высокогалактийском без малейшего акцента:

– Ты кто?

Орн поборол внезапно накатившую панику. Видеть, как безгубый рот складывает знакомые слова, было странно и жутко.

– Местный говорит на галактийском? – прошипел голос Стетсона.

Орн коснулся шеи:

– Вы сами слышали.

– Ты кто? – настойчиво повторил гинец.

Орн опустил руку.

– Я – Льюис Орн из Службы переобнаружения и переобучения. Меня прислали сюда по запросу офицера – первоконтактника с корабля ПП «Дельфинус».

– Где твой корабль? – спросил гинец.

– Высадил меня и улетел.

– Почему?

– Опаздывал на следующее задание.

Боковым зрением Орн заметил, что землю вокруг него заполонили еще тени. Сани качнуло – кто-то спрыгнул на груз, сложенный за кабиной.

Абориген перебрался на подножку саней и одним рывком открыл сдвижную дверь. Дробовик он по-прежнему держал на изготовку.

Безгубый рот снова сложился в галактийские слова:

– Что ты везешь в своем… транспорте?

– Оборудование ПП, необходимое полевому сотруднику, чтобы помочь населению переоткрытой планеты восстановить цивилизацию и экономику. – Орн кивнул на винтовку. – Вы не могли бы отвести оружие куда-нибудь в сторону? Оно меня нервирует.

Дуло не шелохнулось, все так же указывая Орну в живот.

Гинец раскрыл рот, обнажил длинные клыки и голубой язык.

– Мы не кажемся тебе странными?

– Как я понимаю, гуманоидные существа на этой планете претерпели серьезные мутационные изменения, – сказал Орн. – Что стало причиной? Жесткое излучение?

Гинец не ответил.

– Впрочем, неважно, – продолжал Орн. – Я здесь для того, чтобы помочь вам, как мы помогаем всем другим переоткрытым планетам.

– Я – Тануб, Вождь Высокой Тропы Граззи, – сказал местный. – Я решаю, кто будет помогать.

Орн сглотнул.

– Куда ты едешь? – спросил Тануб.

– Я направлялся в ваш город. Это дозволено?

Несколько ударов сердца Тануб молчал; его вертикальные зрачки то расширялись, то сужались. Этот взгляд напомнил Орну большую кошку, которая решает, напасть или нет.

Наконец Тануб сказал:

– Дозволено.

Скрытый динамик зашипел голосом Стетсона:

– Это все меняет, Орн! Мы спускаемся за тобой. Чистый галактийский, да еще Марк ХХ – это уже совсем другая история. «Дельфинус» точно у них.

Орн коснулся горла:

– Нет! Дайте мне еще немного времени.

– Зачем?

– Иначе я окажусь под перекрестным огнем! К тому же, есть у меня одна догадка про этих гинцев.

– Какая?

– Сейчас некогда. Доверьтесь мне.

Последовала долгая пауза, во время которой Орн и Тануб продолжали разглядывать друг друга. В конце концов Стетсон сдался:

– Ладно. Продолжай действовать по плану. Но разузнай, где они спрятали «Дельфинус». Если вернем себе корабль, у них не останется козыря.

– Зачем ты все время себя трогаешь? – спросил Тануб.

Орн убрал руку с горла.

– Это от нервов. Оружие меня всегда нервирует.

Тануб слегка опустил дуло дробовика.

– Может быть, продолжим путь к городу? – предложил Орн. Облизал пересохшие губы. Зеленое освещение в кабине придавало лицу гинца жутковатый зловещий вид.

– Скоро отправимся.

– Составите мне компанию? – спросил Орн. – За мной есть пассажирское сиденье.

Зрачки Тануба по-кошачьи дернулись вправо, потом влево.

– Да.

Он обернулся, гаркнул какой-то приказ во мрак джунглей, а потом залез в кабину позади Орна.

От гинца пахло мокрой шерстью и еще немного – кислотой.

– Когда можно будет ехать? – спросил Орн.

– Великое солнце скоро опустится, – сказал Тануб. – Как только взойдет Чираначурусо, мы сможем продолжать путь.

– Чираначурусо?

– Наш спутник… наша луна.

– Какое красивое слово, – сказал Орн. – Чираначурусо.

– На нашем языке это значит «рука победы», – сказал Тануб. – Она осветит нам путь.

Орн обернулся, чтобы посмотреть Танубу в лицо.

– Вы хотите мне сказать, что что-то видите в том свете, который пробивается через эти деревья?

– А ты не видишь? – спросил Тануб.

– Без фар – нет.

– У нас разные глаза, – сказал Тануб и, наклонившись к Орну, всмотрелся в его лицо. Вертикальные зрачки гинца расширились, потом сузились снова. – Ты такой же, как… другие.

– Те, что с «Дельфинуса»?

– Да.