Глаза Клеопатры

— Мне не нравится, когда о женщине говорят, как о призовой скотине.

— Больше не буду. — Никите не хотелось ссориться. Он выпустил ее лодыжку и ловко подбросил свое сильное, тренированное тело. — Схожу-ка я купнусь.

— Давай, — поддержала его Нина. — Мы с Кузей, как всегда, обеспечим тебе восторженный прием.

Она тоже вскочила и направилась вместе с ним к кромке воды. Кузя помчался вперед.

Никита плавал, как сам морской бог Посейдон. Нина следила с берега, как он, загребая воду скупыми мощными движениями, почти не поднимая брызг, рассекает морскую гладь. Когда он, наплававшись, вышел на берег, она зааплодировала, а Кузя поднял радостный лай.

— Давай сегодня пообедаем дома, — предложила Нина. — Я могу сварить грибной суп.

— Ладно, давай. А вечером сходим куда-нибудь.

— Там видно будет.

Все оставшееся время до поездки в Вильнюс они провели в походах на море и редких встречах с соседями. Нина загорела слабо, загар никак не хотел приставать к ее белой коже, но все-таки покрылась легким золотистым налетом, и даже лицо уже не казалось таким бледным. И ногти отросли. Она их подпилила, придала им миндалевидную форму, даже лаком покрыла. Но она по-прежнему временами впадала в мрачность, замолкала, замыкалась в себе. Никита ее ни о чем больше не спрашивал, но старался отвлечь, занять чем-нибудь.

С каждым разом Нина чувствовала себя все увереннее в воде. Никита даже начал обучать ее плаванию стилем.

— Может, теперь на яхте поплаваем? — предложил он как-то раз.

— Ни за что! — ужаснулась Нина. — Ты что, смерти моей хочешь?

— С чего ты взяла?

— Ни за что на свете не поплыву на твоей яхте или вообще на чем бы то ни было.

— Но почему? Ты уже умеешь держаться на воде. Яхта тоже. В чем проблема?

— Мне нравится плавать, когда в любой момент можно достать ногами до дна. А когда под ногами черт знает сколько метров… Нетушки. И потом, вдруг меня укачает? Хочешь, чтобы я опозорилась?

— Если тебя укачает, мы тут же повернем к берегу.

— А если будет уже поздно? Нет, на яхту ты меня не заманишь.

Тогда он предложил научить ее водить машину, и она мигом освоила его маленький джип. А по ночам между ними все еще шли позиционные бои, и каждый раз она просила его уйти, дать ей поспать одной.

Ранним утром в субботу, когда Никита подъехал к ее коттеджу, Нина вышла, держа в одной руке чемодан, а в другой — светло-серую пластмассовую коробку с частыми прорезями.

— А где Кузя? — спросил Никита.

— Здесь, — Нина бросила взгляд на коробку. — Это его походный дом.

— Ты и сюда его так привезла? В багажном вагоне? — Почему-то Никиту передернуло от этой мысли.

— Ну вот еще! Скажешь тоже, в багажном вагоне! Нет уж, я решила, что однова живем, и поехала первым классом.

Никита отнял у нее чемодан и загрузил в багажник.

— А почему так много вещей? Ты что, взяла все свои вещи?

— Ну, ты же сказал, что мы едем на несколько дней… Я и взяла все, что у меня было. Разве много? Не так уж у меня много вещей. И потом, у меня принцип: «Все мое ношу с собой». Мне легче взять в дорогу какую-нибудь лишнюю шмотку и провозить ее с собой, так и не надев, чем жалеть, что я ее не взяла, если она мне вдруг понадобится.

— Все нормально, — заверил ее Никита. — У тебя совсем маленький чемоданчик. А пляжную сумку взяла?

— А вот пляжную сумку не взяла. Зачем? Мы же едем в город.

— Мы решили съездить в Тракай, забыла? Это озерный край, там можно купаться.

— Я за ней сбегаю. Я быстро.

Она скрылась в доме, а Никита аккуратно установил за спинкой сиденья коробку с собакой.

— Сиди смирно, — сказал он Кузе.

— Тяф! — донеслось из коробки.

Нина вышла из дома с пляжной сумкой.

— Все, я готова. — Она села в машину. — Теперь ничего моего в коттедже не осталось.

— Ну, расскажи, как ты сюда ехала, — попросил Никита, усаживаясь за руль.

— Выкупила оба места в СВ и ехала одна, как королева. Вернее, не одна, а с Кузей. Как только вошла в купе, сразу его выпустила. На остановках водила гулять. Мы и ехали-то всего одну ночь. Главное было — пройти проверку на таможне. Нет, не так: главное мне еще предстоит на обратном пути.

— Не понимаю, — нахмурился Никита.

— А ты подумай. Кузя — пес породистый, дорогой. Вдруг я вывезу за границу элитную собаку, а назад ввезу какую-нибудь дворнягу беспородную? Да у него документов больше, чем у меня! Даже фотография в паспорте есть. Справки о прививках. Сорок бочек арестантов.

— «Однако во время пути собака могла подрасти», — пробормотал Никита себе под нос. — Мне даже в голову не приходило, что все так сложно.

— Мне пришло в голову кое-что другое, — нахмурилась Нина. — Ты говоришь: Тракай, озерный край… купаться можно… А где мы там жить-то будем? Это же все-таки не пригород Вильнюса!

— Нет, не пригород. Заночуем в каком-нибудь мотеле.

— А Кузя?

— В мотели пускают с собаками.

— Ну тогда ладно.

До Вильнюса домчали с ветерком. Бронюс жил в Старом городе на улице Лиейклос. Он встретил их, показал, где поставить машину, и провел в квартиру. Квартира была небольшая, явно холостяцкая, Нина сразу поняла, что она убрана наспех перед приездом гостей.