Глаза Младенца

Меня посадили в аэромобиль между двух охранников, Антон сел впереди, и мы направились в космопорт. Аэромобиль подлетел к служебному входу, Антон вышел и через пять минут вернулся, получив разрешение на проход к посадочным площадкам, минуя стандартную процедуру проверки пассажиров. Секретный агент, но с большими полномочиями. Аэромобиль остановился недалеко от большого космического транспорта, выполняющего обычные рейсы по расписанию между Землёй и Марсом. Рядом находилась группа из трёх человек, и я сразу узнал по ярко-светлой шевелюре в одном из стоящих Манго-10. Я вылез из аэромобиля, Манго-10 увидел меня и ничуть не удивился, словно знал о моём прибытии. Он с ехидной улыбкой подошёл ко мне.

– Какая встреча! – искусственно восторженно произнёс он. – Давно не виделись, Лекс.

– Я почему-то не удивлён этой встрече с тобой, Манго-10, – сказал я и презрительно посмотрел ему в глаза.

– Наверное, жалеешь сейчас, что не пристрелил меня в прошлый раз? – продолжал ухмыляться он.

– Ты был так жалок и труслив в тот момент, что никаких сил нажать на курок у меня не было, – ответил я с ещё большим презрением.

– Ты и твой дружок кинули меня. А кто клялся, что всё будет по-честному? – реагируя на мой презрительный взгляд, зло спросил Манго-10.

– Я не нарушаю своих клятв.

– А твой дружок? – с ненавистью спросил он. И я понял, что его ненависть к Тому горела тем же пламенем, что и раньше, совсем не утихнув.

– Он тоже, – ответил я ещё более эмоционально.

– Вы кинули меня с осмием, – повторил Манго-10, – и наступило время платить. – Я ничего не ответил, отвернувшись от него. Тогда он ехидно добавил, – Скажи-ка, Лекс, чип не очень давит на твои мозги?

Я вопросительно посмотрел на Антона. В его глазах появилось извинение, что, мол, произошла случайная утечка информации, а вслух он строго произнёс, обращаясь больше к Манго-10, – хватит болтать, все – на посадку.

Мне выделили обычную одноместную каюту, если не считать специального замка, открывающего и закрывающего дверь только снаружи. Антон устроился по соседству. Во время полёта он часто заходил ко мне для бесед, игры в шахматы, точнее, учёбы меня играть в шахматы, обсуждений книг, Антон снова назидательно попросил меня не терять времени и воспользоваться его личной библиотекой, и я согласился с ним.

Внешне могло показаться, что у нас даже дружеские отношения, особенно внимательным ко мне был Антон. Но для меня это была просто игра. Для Антона, наверное, тоже. Каждый знал свою роль в запланированном жизненном спектакле, который только начинался. Полёт на Марс был прелюдией к основным действиям. Спокойной, выжидательной прелюдией.

В середине полёта Антон однажды пригласил меня к себе в каюту, и предоставил возможность на одну минуту связаться с Лили. И вот я увидел её лицо на голографическом изображении. Моя любимая Лили. Я с нежностью смотрел на неё, а она с теплотой – на меня.

– Где ты? – радостно спросила Лили, видя меня живым и здоровым.

– Лечу на Марс по делам.

– Когда вернёшься домой? – с надеждой в глазах снова спросила она.

– Точно не знаю. Может через месяц, а может и дольше. Не всё зависит от меня.

В её глазах появился страх и печаль, – возвращайся быстрей, я и Поль ждём тебя.

– Конечно, – попытался я успокоить её. – Как дела у вас?

– У нас всё хорошо, только скучаем по тебе.

Я с большой нежностью смотрел несколько секунд на любимое лицо, а потом сказал, – я люблю вас.

– Мы тоже любим тебя.

Антон выключил связь, уточнив. – Самое важное ты сказал и услышал, связь из космоса стоит дорого.

Мы вернулись в мою каюту. Антон продолжил, – я завидую тебе, Лексис. По-доброму. Умная и красивая у тебя жена. И умеет по-настоящему любить. Редкость для женщины. Правда, многие мужчины не достойны настоящей любви. Но ты достоин. А как ты считаешь? Я достоин настоящей любви женщины?

– Я – не женщина, и не могу об этом судить.

– Можешь. Ты просто уходишь от ответа, – с небольшой обидой сказал Антон. Но обида быстро ушла, и он продолжил. – У меня были близкие отношения с женщинами. Я им нравился, как мужчина. Сексуальный мужчина с прямым решительным характером. Но по-настоящему меня никто не любил.

– А ты любил по-настоящему? – спросил я.

– Иногда, казалось, что да. А позже, оказывалось, что нет. Не знаю, может, мне не повезло, и я не встретил ту единственную, а может, я недостоин настоящей любви. – Он усмехнулся, – видно, не всем дано испытать настоящую любовь.

– Человек сам выбирает свой жизненный путь. И ты выбрал игру. И какой бы она не была серьёзной и созидательной, она всего лишь игра. А где есть игра, там нет настоящей жизни и настоящей любви. Там ничего нет настоящего.

Антон с удивлением посмотрел на меня. – Поразительно, как ты попадаешь в точку. Я очень благодарен судьбе, что она нас связала, пусть даже на время. Но я готов с тобой поспорить. Нет границ между игрой и жизнью. Для одного что-то кажется игрой, для другого это является жизнью. Все суждения субъективны. И далеко за примерами ходить не надо. Ты думаешь, что я только тобой играю? Ошибаешься, я тобой и живу.