Глаза одиноких, или Женщина с прошлым ищет мужчину с будущим

– Потому что она брала шприц вновь и вновь. И однажды моему терпению пришел конец. Я закрыл ее дома, изолировал от внешнего мира, особенно от контактов с братом, накупил ей всяких таблеток, отключил при этом телефон. Я терпел ее ломку, ее бессонницу, ее крики, что я конченая сволочь. Я очень хотел ей помочь. Когда она каталась от боли по кровати и кричала, я старался сдерживать слезы и давал ей различные обезболивающие средства. Я верил в то, что она справится. Я просил ее об этом. И однажды у нее закончилась ломка. Она стала лучше себя чувствовать, улыбаться и говорить, что пересилила себя ради меня. Я ей поверил. Я видел, как она ожила и как на ее щеках появился румянец. Мне показалось, что это окончательное выздоровление, и мы вновь стали выходить на улицу и зажили как нормальные люди. Как-то раз она осталась дома, я уехал по делам, а когда вернулся, то не застал ее. Я стал ждать, она все не возвращалась. Наступила глубокая ночь. Почувствовав неладное, я поехал к ее брату. В его квартире гуляло целое сборище наркоманов. В самом дальнем углу сидела она и была под кайфом. Тогда я заорал от бессилия. Мне было страшно от мысли, что все напрасно. С того дня она опять начала колоться. Я стал бороться с этой напастью, но ее хватало лишь на несколько дней. У нее начинались ломки, но я же не мог все время находиться рядом с ней. Я должен был отлучаться по делам, и как только я уезжал, она тут же кололась. Я стал гулять. Я менял девок, но по-прежнему любил ее, а она все кололась. Я перестал давать ей деньги, тогда она стала менять на дозу вещи из нашей квартиры, влезала в долги, выносила из дома все ценное. Без наркотиков она могла прожить самое большое три дня. Больше она не выдерживала и начинала судорожно искать деньги. Я устал за нее бороться. Наступил момент, когда я понял, что у меня закончились силы. Каждый день я видел ее исколотые руки. Она просила прощения, клялась в любви, обещала соскочить с иглы и просила деньги на дозу. Однажды я сказал ей, что больше так не могу, нам нужно расстаться. Я хотел отправить ее жить к брату: там нет запретов, много наркотиков. Это мир, который ей нужен. Я устал бороться за человека, который не хотел принимать участие в этой борьбе. Мы жили словно на разных планетах. Я обожал ее слепо, безоговорочно, а она любила меня так, как умеет любит наркоманка. Она разревелась, побежала в ванную и попыталась вскрыть себе вены. Я смог ее спасти, и она осталась жива. Когда я увидел ее в крови, пообещал, что никогда ее не брошу. А потом все началось сначала: я запирал ее дома, а она постоянно ползала на коленях и просила деньги на наркоту.

– Как ты все это выдержал?

– Я просто ее очень сильно любил. Ты не представляешь, как она унижалась, когда просила деньги на дозу. Доза стала смыслом ее жизни, без дозы мир был ужасен и скучен. Ей нужно было колоться каждые четыре часа, потом начиналась ломка. Летом я решил свозить ее на море, чтобы она немного развеялась, но перед отлетом она все же успела уколоться. Когда мы отправились на пляж, люди оглядывались нам вслед и ничего не могли понять. Я пришел в шортах, майке и кепке, а моя любимая – в теплом свитере, джинсах и кроссовках. И это в тридцатиградусную жару! Я разделся до плавок и сел на лежак, а моя любимая, не снимая одежды, закуталась в полотенце и стала трястись от холода.

– Почему она мерзла?

– Потому что ее кумарило. Несколько дней она пролежала в номере, а потом ей стало значительно лучше и она даже искупалась в море. Мы вернулись домой, она заметно посвежела. Мы привезли целую кучу шмотья, я совершал с ней ежедневные походы по магазинам и покупал ей все, что она хотела. Я, как мог, старался ее отвлечь, чтобы она не вспоминала о дозе. Я хотел ей показать другую жизнь, в которой есть совсем иные ценности и которая намного интереснее жизни, когда человек живет от укола до укола. У нас даже наладился секс, ведь когда она сидела на дозе, секс ей был не нужен. Доза заменяла ей секс. В то время я даже перестал гулять, потому что между нами возобновились нормальные сексуальные отношения. Она начала следить за собой. Вспомнила, что женщина, и даже стала наряжаться к моему приходу, не позабыв о косметике. А потом опять сорвалась и стала колоться. И вновь клялась, что укол был последним, но за ним следовали все новые и новые. Один раз у нее лопнули сосуды в носу, и мне пришлось вновь положить ее в больницу. После выписки она клялась, что завязала, но через день я нашел ее у себя в квартире мертвой от передоза.

Олег замолчал, и я увидела в его глазах слезы.

– Жутко все это, – нарушила я молчание.

Я словно посмотрела на Олега другими глазами: вдруг увидела в нем человеческие черты, которых не замечала раньше.

– Не знаю, зачем я тебе все это рассказал?

– Иногда наступает момент, когда нужно выговориться. Ты просто облегчил душу.