Глаза пропасти

Я перелистывал журнал, внимательно разглядывая каждую страницу. Ди не оставил журнал на моём столике только с целью прикрыть непонравившуюся ему книгу. Я выяснил это в разделе «Ремонт и восстановление: истории наших читателей». В нём была помещена небольшая статья и несколько фотографий, объединённых общим заголовком: «Там, где бродил Потрошитель». Рядом со статьёй кто-то (скорее всего сам Ди) нарисовал жирный восклицательный знак.

Я проглядел статью за пару минут. Затем прочитал её. Медленно. Но ничего не понял. Какое отношение имел этот глупый текст к моему делу? Упоминание Джека Потрошителя? Общая география? Тщеславие героев статьи?

Речь в статье шла о семье Вилльямсов — Линзи и Джоне, которые в начале года переехали в новый дом. По адресу Брашфилд стрит, 15. Это позволило им жить ближе к Сити, в котором оба работали. «Раньше весь этот район — Спиталфилдс, Шодич, Олдгейт — был несколько неподходящим для проживания, но с тех пор, как в этих местах построили новые жилые комплексы, магазины и оффисы, многие профессионалы из Сити обнаружили, что за цену ниже, чем в Вест Энде и на севере Лондона, здесь можно приобрести недвижимость гораздо большей площади. И всего в десяти-пятнадцати минутах ходьбы от Банка Англии! Неудивительно, что Ист Энд так стремительно преображается!»

Совсем неудивительно. Я бы сказал не просто преображается, а превращается в очередной полупластиковый район, населённый юристами-лейбористами, гусарами-банкирами и единоформатными служителями страхового бизнеса, которые не ходят в пабы вместе с плебсом, а сосут пресное, но модное, американское бутылочное пиво в бездарно-минималистских барах.

Журналистка «Дома и сада» долго распространялась про полезную площадь дома, объём ремонта, который пришлось проделать Вилльямсам, а также про пока ещё сохранившуюся историчность атмосферы, в которой Вилльямсы теперь живут. Дом Вилльямсов был террасным — соседи с обеих сторон, три этажа, просторные комнаты, небольшой задний дворик. На ремонт Вилльямсы раскошелились: фотографии гостиной демонстрировали беззастенчивый шик интерьера — стены, обшитые деревянными панелями, мебель в стиле «Регенства», тяжёлые бархатные шторы, хрустальная люстра-шандельер под потолком. Потолок был под четыре метра. Кроме зависти, никаких других эмоций, тем более профессионального интереса основная часть статьи у меня не вызвала. Дальше шёл не менее глупый, но хотя бы отдалённо связанный с делом текст.

«Представляете, по этой самой улице, в викторианскую эпоху бродил в поисках жертв — Джек Потрошитель! Почти напротив Вилльямсов — старинный ночлежный дом, в котором ночевали несчастные женщины, убитые этим монстром. Говорят, что призраки Джека Потрошителя и его жертв до сих пор населяют эти места. В особо туманные ночи можно столкнуться со зловещей фигурой, закутанной в плащ и отбивающей тростью роковой отсчёт по булыжной мостовой…»

В особо туманные ночи, да ещё после пинт пяти-шести пива, много с кем можно столкнуться в любом районе Лондона. Какая пошлость… Трость приплели… Ну ладно, что там дальше…

«Видели ли вы когда-нибудь призрак Джека Потрошителя?», спросила я у Вилльямсов. Оказалось, что Вилльямсам не приходилось самим сталкиваться со зловещим привидением. Зато много раз им доводилось слышать странные звуки из своего подвала. Пару раз они осматривали подвал, но ничего не нашли, кроме паутины и мокриц. Наконец, Джону пришло в голову простучать стены в подвале. И точно — в боковой стене подвала обнаружилась полость. Джон пробил ломом тонкий слой штукатурки и обнаружил за ней небольшой тайник. К сожалению, для охотника за сокровищами начала третьего тысячелетия найденный клад не представлял никакого интереса. Старинные облигации конца девятнадцатого века, журнал с дневниковыми записями, обломки старой куклы да несколько старых бронзовых монет — вот и вся находка. Джон оценил горсть монет на соседнем Спиталфилдском рынке. Некоторые из них были совсем старыми — средневековыми…»

Что за стиль выражатся у современных журналистов. Для кого они пишут таким задорно детским языком, сводящим аудиторию к самому низшему общему знаменателю? «И точно — обнаружилась полость…» «Некоторые были совсем старыми — среденевековыми…» Передачи детского телеканала Никельодеон, честное слово!

«Продавец старинных монет на рынке предложил Джону за них тридцать фунтов. Но Джон решил оставить монеты себе на память. И правильно сделал! Прослышав о находке, к Джону стали наведываться нумизматы. Последнее предложение за коллекцию составило целых четыреста фунтов! Неплохо для находки в старом подвале!»

Действительно… Вот счастье привалило! Это называется, о чём писать, когда всю мебель уже сфотографировали. А писать надо. Иначе будут одни фотографии. А в серьёзном журнале ещё и слова должны быть напечатаны…

«Согласно некоторым знатокам, особого внимания заслуживают монеты тринадцатого века, отчеканенные на юге Франции. В те времена, местные феодалы имели не только свои замки, но и свои собственные монетные дворы.»