Глаза Сатаны

— Значит войт-староста всем у вас заправляет?

— Ага, он. Хрыцьком кличут, Панасом, дядя.

— И как он вам, этот Панас? Жить даёт?

Мальчишка помялся, но всё же ответил зло:

— Какой там! Дерёт последнее с нас. Холопами и быдлом кличет. Лупит за самую малую провинность. Выслуживается перед паном. А вы кто будете?

Демид переглянулся с Карпо, помолчал, но ответил тихо:

— На Сечь идём, к полковнику Лободе. Слыхал про такого?

— Не. Мы только пана Мелецкого знаем.

— Ладно, будет лясы точить, хлопцы. Нам бы побыстрее до хат добежать. Приведите-ка нам лошадей.

— Дяденьки! Как же мы-то без них будем? Помилуйте нас!

Ребятишки всполошились, с опаской поглядывали на саблю Демида, его босые ноги и мокрые портки и рубахи.

— Не ревите, хлопцы, — ободрил их Карпо. — Сколько у вас коней тут?

— Одиннадцать, пан, — ответил с готовностью один хлопец.

— Мы поедем с одним из вас. От села вы вернётесь со своими конями. И скажите, где хата этого Панаса. Хотим погостить у него, — успокоил ребят Демид. — Только без брехни.

— Что вы, паны! Мы честно…

Старший обстоятельно и подробно объяснил дорогу и расположение подворья Панаса. А ещё двое привели трёх коней с верёвочными уздечками.

— Прощевайте, хлопцы, — кинул Карпо со спины неосёдланного коня. — Ваш атаман скоро вернётся. Поехали, атаман!

Трое всадников размашистой рысью затрусили в сторону деревни. Ни один огонёк не обозначил её расположение. Но тропа вела уверенно. По обе стороны её вскоре потянулись поля с поспевающими хлебами и гречихой.

Хаты зачернели вблизи на едва заметной возвышенности.

— Слезаем, — коротко бросил Демид. — Бери поводья и скачи назад. Спасибо тебе, хлопец.

Тот торопливо собрал верёвки поводьев, повернул коня и забил своего по костлявым бокам босыми пятками.

Друзья проводили его взглядом, оглядели небо.

— Скоро рассветёт, Карпо. Пошли, что ли?

Карпо молча кивнул. Он без слов понимал, что должно скоро произойти. Несильное волнение стучало в груди током крови.

Они торопливо шли, вспоминая наводку хлопцев. Вот и усадьба старосты Панаса. Она резко отличалась от остальных хат, выглядела добротно и поражала обширностью плетня. Собаки злобно бросались на плетень, хрипели, провожая чужих.

Едва дошли до ворот, как из глубины двора донеслось:

— Кого это несёт нечистая в такое время? Кто такие?

— Войт Панас Хрыцько? — спросил уверенно Демид.

— Ага! А шо надо?

— От пана Мелецкого мы. Бумагу прими, едем мимо.

— Чудно как! В такое время?

— Поторопись, войт! Мы спешим по делу. Некогда тут прохлаждаться. Кони ждут у криницы.

Пожилой староста криком отогнал кобелей, приставил колесо к будке, открыл ворота, с подозрением взирая на казаков.

Демид не стал ждать вопросов. Двинул войта в харю кулаком, навалился.

— Молчи, панская сволочь! Жить хочешь, так быстро вставай и без шума!

— Что вы, что вы, казаки! Я мигом! Что желаете? — Голос Панаса дрожал, спина сгорбилась, и он цыкнул на женщину, высунувшуюся было из двери хаты:

— Сгинь, кобыла! Без тебя дела делаю! — И, обернувшись к казакам, спросил со страхом: — Чего изволите, казаки?

— Два коня под седлом, оружие и одежду! И, конечно, харч отменный!

— Да что вы такое говорите, паны казаки? Откуда у…

— Заткни пасть! — толкнул того ладонью в лицо Карпо. — Награбил достаточно, так что поторопись, стерва!

Демид неторопливо вытащил саблю из ножен.

— Вразумел, паны казаки! Идёмте в конюшню! Я мигом!

— И не вздумай всучить нам одров, Панас, — Демид многозначительно приподнял клинок турецкой сабли.

Староста торопливо выводил из конюшни двух коней, тащил сёдла. Трясущимися руками помогал седлать.

Не называя друга по имени, Демид сказал:

— Бери Панаса, идите в дом, и получи харч и одежду. Я тут сам управлюсь.

Карпо толкнул Панаса кулаком в бок, взял у Демида саблю и растворился в темноте двора.

Друзья молча трусили рысью по влажной дороге. Пыль почти не поднималась, прибитая обильной росой. Восток светлел. Скоро будет виднее. Уже сейчас взору открывались тёмные дали с рощами по берегам речушек и болот. Возделанные поля окончились, дорога становилась всё уже.

— Вот упёртый Панас! — уже второй раз заговорил Карпо. — Чуть не уговорил меня. Никак не хотел расставаться с монетами. Оружие отдал, а монеты — никак!

— Я и забыл про монеты, Карпо, — отозвался с неохотой Демид. — Сколько выцыганил у этого скряги?

— Хрен его знает! Посветлеет, тогда и посчитаем. Должно хватить на дорогу. А сапоги подошли, Демид?

— В самый раз, Карпо! А что хозяин не вышел проводить нас?

— Да не схотел расставаться с бабой, Демид, — с недоброй усмешкой ответил Карпо.

Демид повернул голову к Карпо, но ничего не заметил. Вздохнул, поняв, что сделал Карпо.

К восходу солнца отъехали вёрст на шесть-семь. Впереди с пригорка заметили хаты деревеньки, укрытые зеленью деревьев. С двух сторон деревеньку обтекала ленивая речка в обрамлении тёмных кустов и редких деревьев.

— Не стоит нам появляться в деревне, Карпо, — молвил Демид.

— Спустимся правее, там вроде роща виднеется и овраг. Версты две с гаком. Переждём там. Отдохнём малость.

Друзья поспешили скрыться — телеги и люди уже выходили из деревни на работы и могли заметить беглецов.