Глаза тьмы

— По-моему, здесь была песчаная гинза, — пожал плечами Диннар, взглянув на зеленовато-белое пятно, хорошо заметное на тёмно-лиловом ковре.

— Да, это слизь песчаной гинзы. А вон мешок, в котором он её сюда принёс.

— Кто?

— Махтум. Думаешь, он хотел, чтобы ещё кто-то узнал секрет покойного колдуна? Он собирался вытянуть из Кинвара его тайну, а потом вселить его душу в тело какой-нибудь безмозглой твари. Например, гинзы. Махтум собирался это сделать, а Тагай это сделал…

— А если убить эту гинзу и…

— Не смеши. Во-первых, где ты сейчас её найдёшь? Она ничем не отличается от других гинз, которыми кишит пустыня. Во-вторых, побывав в теле животного, душа человека теряет память. Особенно если она достаточно долго пробыла в этом теле. Песчаная гинза живёт около ста пятидесяти лет. Думаю, Махтум выбрал молодую. Даже если она сдохнет раньше срока, нафф Кинвара успеет потерять всё человеческое. Потому и считается преступлением вселять душу человека в тело животного. Тем более животного, имеющего примитивный разум.

— Но душа убитого Махтума была рядом, когда Кинвар сообщил Тагаю свой секрет…

— Ты всё-таки недооцениваешь Тагая. Взгляни…

Тарс взял со стола серебряную чашу для питья и протянул её Диннару. На дне чаши темнела горстка пепла. Диннар уловил странный сладковатый запах.

— Я сразу понял, что он сделал. Убив Махтума, он отрезал прядь его волос, обмакнул в его кровь, залил всё это мёртвой смолой и сжёг.

— Мёртвой смолой? Что это такое?

— Жидкость, которую мы делаем по очень древнему рецепту. Лесные нумады Сантары его не знают. Это наследие белых колдунов Уллатамы. У них была власть над мёртвыми, которая пугала людей. Белых колдунов всегда боялись. Только мы знаем их секреты, и то не все…

— Зачем он это сделал? — нетерпеливо перебил Диннар.

— Чтобы повредить тонкое тело Махтума и причинить страдания его душе. Чтобы отогнать её подальше. Махтум умер недавно. Его тонкое тело ещё восстановится и какое-то время будет существовать в нижних слоях наомы, пока постепенно не потеряет форму и не растворится в ней. А душа… Его душа ещё долго будет далеко от земли, от мира живых и от всего, что её с ним связывало. Одни боги знают, сколько ей предстоит ждать следующего воплощения, но тревожить её не имеет смысла. Секрет Кинвара для нас утерян. Боги свидетели, я говорю правду. Диннар, я всегда тебя ненавидел. Я лгал тебе вместе со всеми, но сейчас я говорю правду.

— Нам бы надо похоронить Махтума, — добавил Тарс, немного помолчав. — Всё-таки он был нашим учителем. Ты ведь даже служанку свою похоронил. И украсил её могилу…

— Его могилу я украшать не буду, — сказал Диннар.

Однако потом передумал. Ему попалась на глаза небольшая глыба серебристого зиннурита, прорезанная по диагонали глубокой трещиной. Диннар установил её на могиле Махтума, сделал из танарита цветок, который как будто бы вырос в расщелине, и фигурку свида из золотистого зиннурита.

— Похоже, ты изобразил себя и Махтума, — заметил Тарс.

Диннар не знал, почему ему представилась именно такая картинка, но, поглядев повнимательнее на то, что у него получилось, он понял — Тарс прав. Маленький пустынный хищник смотрел на чёрный цветок, не то любуясь, не то раздумывая — съесть его сейчас или ещё подождать…

Диннар до сих пор не понял, как к нему относился Махтум. Иногда ему даже казалось, что тот любил его… Да нет, скорей любовался. Он смотрел на него, как на редкий, прекрасный цветок, неожиданно выросший среди песков. И что с таким делать? Сорвать жалко — уж больно красив. Пусть растёт, а дальше будет видно, выживет он или погибнет, так и не распустившись, от горячего зноя пустыни… Махтум мог убить его. Он мог дать ему умереть ещё в самом начале. Но он не сделал этого. Он хотел использовать его редкий дар в своих интересах, но так ли уж он верил, что Диннар сумеет овладеть камангой? Зачем он показал ему Амниту? Чего он ему желал — добра или зла?

— Он говорил, что тебе нельзя мешать, — сказал Тарс, хмуро глядя на могилу Махтума. — Он много раз спрашивал о тебе свою богиню. Она так и не дала чёткого ответа, но Махтум что-то знал о тебе. Или догадывался… А недавно он сказал, что всё это бесполезно… Можно сколько угодно тебя обманывать, всё равно никому из смертных не дано управлять твоим даром. Он служит только тебе. И кому-то ещё, кто нам неподвластен. Ты очень силён, Диннар. И очень наивен. Возможно, ты и правда сын бога, но ты похож на ребёнка, который всё играет в камешки и не может наиграться. Твои статуи нам не помогли, а Махтум поплатился жизнью… Я знаю, ты не виноват в его смерти, и всё же… Рядом с тобой страшно. Хорошо, что ты уходишь. Играй лучше там.

— А ты куда пойдёшь? — поинтересовался Диннар.