Глаза тьмы

— Нет! — Амнита, словно очнувшись, отдёрнула руку. — Он мой. Он повинуется только мне. И моей богине. В этом камне сила богини, а она не подвластна тебе.

— Зато ты в её власти…

— Нет. Я могу с ней говорить… Я не нуждаюсь в твоей помощи, ваятель. Моя богиня мне поможет. Она всегда мне помогала.

— Так, может быть, ты уговоришь её помочь и нам? — осторожно спросил Диннар, взглядом приказав Эрлину молчать. — Что ей стоит, если она позволяет себе хозяйничать в Нижнем мире? Помоги нам оживить этот призрак. Заклинание ловца душ очень простое. Главное тут не слова, а сила, которую ты в них вкладываешь… Впрочем, как и во всём таннуме. Ты согласна? Повторяй за мной.

— Я запомню, — сказала Амнита, несколько раз повторив короткую фразу на таннуме.

Зеркало засветилось ещё ярче.

— Я попрошу богиню. Только оставьте меня здесь одну.

Диннар кивнул и, взяв Эрлина за локоть, едва ли не силой уволок его из комнаты.

— Послушай, как ты можешь пользоваться тем, что она в таком состоянии? — набросился Эрлин на приятеля, когда дверь за ними закрылась.

— Я хочу помочь ей выйти из этого состояния, — спокойно пояснил Диннар. — Она же сама сказала — "Я должна что-то сделать". Я поставил перед ней нелёгкую задачу. Неважно, справится она или нет. По крайней мере, найдёт выход энергии, которая её переполняет. Она ещё не умеет управлять своим анх. Гинта говорила, что многому её научила, но, похоже, Амнита в последнее время стремительно набирает силу. Этого Гинта предусмотреть не могла. Да это и непредсказуемо. Чаще всего… Это как вспышки некоторых звёзд. Бывает, какая-нибудь звезда миллионы лет горит спокойным, ровным светом… Как наше солнце, например. И вдруг вспыхивает, разгорается с необыкновенной скоростью и за какие-то несколько дней становится ярче десяти тысяч солнц!

— Надеюсь, с нашим солнцем ничего такого не случится, — поёжился Эрлин. — Это же катастрофа! Послушай… То, что творится с Амнитой… Это что, тоже своего рода катастрофа?

— Возможно.

— Да-а… А я-то думал… Она в последнее время странная. Я давно это заметил, но мне казалось, что причина в другом.

— И в чём же?

— Ну, мало ли… Может, тут не одна причина, — с ребячливым ехидством ответил Эрлин. — В чужую душу не заглянешь.

— Кстати, о душах, — нахмурился Диннар. — Интересно, как там у неё дела…

— Интересно, но лучше ей не мешать. Она сама нас позовёт.

Прошло около часа, но Амнита не выходила и никого не звала. Подождав ещё немного, друзья осторожно открыли дверь и заглянули в комнату. Здесь царил мягкий серебристый свет, а зеркала блестели, как водная гладь в безветренный день. Амнита сидела на полу перед «двойником» Эрлина. Она посмотрела на вошедших, как ребёнок, который только что проснулся и не совсем понимает, что к чему. Она была бледнее прежнего, но, по крайней мере, больше не походила на одержимую. Эрлин заметил, что её высокий лоб усеян капельками пота.

— Амнита, как ты себя чувствуешь? — спросил он и вздрогнул, поймав на себе враждебный взгляд. Взгляд из зеркала. «Бог» не двигался, но Эрлин сразу понял, что он живой. Теперь уже не только образ, но и душа смотрели на него из загадочно мерцающего аллюгина.

— Говори с ним, если хочешь, — устало сказала Амнита. — А я больше не могу находиться с ним в одной комнате. И вообще… Я страшно хочу спать.

— Я провожу тебя до твоих покоев, — заявил Диннар тоном, не допускающим возражений.

Амнита и не думала возражать. Она казалась безучастной. Эрлину не хотелось, чтобы они уходили. Он вдруг понял, что ему не хочется оставаться наедине с этой нелюдью. Но он не стал удерживать Амниту и Диннара. Им тоже было нелегко оказаться наедине друг с другом, но они наконец-то решились…

"Двойник" заговорил с Эрлином только на следующий день. Голос его звучал глухо, как из-за каменной стены.

— Зачем ты потревожил меня? — спросил «бог». — Что тебе от меня надо?

— Я тоже задавал тебе эти вопросы, а ты смеялся надо мной. Было время, когда ты совсем лишил меня покоя. Ещё немного — и я бы сошёл с ума…

— Ничего. Ещё немного — и ты обретёшь покой. Ещё три года, и я вернусь на своё законное место. Потому что бог — это я. Ты — смертный, и ты умрёшь. А я бессмертен. Глупый мальчишка! Неоперившийся птенец! Что ты о себе возомнил? Я правил здесь, ещё когда твой дед лежал в колыбели. Я царю здесь уже много лет…

— Даже слишком много, — прозвучал за спиной Эрлина знакомый усталый голос.

— Тебе не следовало вставать, Айнагур, — сказал юноша. — Ты похож на смерть.

В последнее время главному абеллургу нездоровилось. Он почти не выходил из своих покоев и не пускал к себе никого, кроме Сифа.

— Не тревожься обо мне, мой повелитель. Я этого не стою…