Глаза цвета Индиго (ЛП)

Я прочищаю горло и кладу руку ей на спину, направляя ее к обеденному столу. Она напрягается под моим прикосновением, но не произносит ни слова протеста. И я говорю себе, что так и должны поступать пары. И потому что я хочу прикасаться к ней.

Мы с Индиго смеемся, когда мои родители что-то бормочут за нашими спинами. Я выдвигаю стул из-под стола, и она опускается на него.

Оливия уже сидит, она слишком занята своим телефоном, чтобы заметить нас. Когда она видит, что мы сели, ее нос поднимается от устройства.

— Привет. — Лив вскакивает со своего места и обнимает Индиго. Мы — семья, которая любит обниматься.

Если подумать, я никогда раньше не обнимал Индиго, но, видимо, время было неподходящее. Поверьте мне, когда я говорю, что, когда вы видите ее глаза, обниматься — это последнее, о чем вы подумаете.

— Привет, — говорит Индиго, обнимая Оливию в ответ.

По тому, как Индиго играет с подолом своей рубашки, когда садится, я могу сказать, что она начинает нервничать. Может быть, поэтому я кладу руку ей на ногу, слегка сжимая ее, чтобы успокоить.

На секунду ее дыхание сбивается, но, когда мама снова заговорила, ее тело расслабляется. У моей мамы талант заставлять людей чувствовать себя комфортно.

— Мы очень рады, что ты здесь, Индиго.

Она кивает, на ее губах появляется застенчивая улыбка.

— Итак, — хлопает в ладоши папа, — кто хочет кушать? — мы с Оливией поднимаем вилки в воздух — так мы делали с самого детства. Индиго с любопытством наблюдает за нами, и я не знаю, что толкает меня на это, но я кладу свою руку на ее и беру вилку для нее. Она улыбается, поднимая ее вместе с нами, и папа улыбается в ответ.

— Когда ты должна вернуться? — спрашивает мама, занимая место напротив Индиго.

— Пока я им не понадоблюсь, — отвечает она. Я не могу поверить, как гладко она ответила. — А они редко могут прожить хоть день без меня, — смеется она, отчего моя мама тоже смеется.

— Я подумала, что мы могли бы посмотреть сегодня вечером фильм, — предлагает Оливия, привлекая наше внимание.

Мама кивает и широко улыбается, глядя на нас обоих в поисках ответа. Вот что мне в ней нравится. Обама может прийти к ней домой, а она все равно сделает все по-своему. Она не пытается никого впечатлить.

Я смотрю на Индиго, чтобы узнать, что она думает. Ее глаза блестят, как у ребенка. Я киваю головой в знак согласия за нас обоих.

Ужин проходит быстро, и мои родители узнают много нового об Индиго. И я тоже. В один момент она напряглась, когда папа спросил о ее родителях, и она сказала, что они умерли. Мне действительно показалось, что мир ушел у меня из-под ног.

И моя рука снова легла на ее. Я сжал ее ладонь, проводя большим пальцем по ее коже. Подумал, что это может помочь ей. Надеюсь, что помогло.

Теперь мы все на диване, повсюду попкорн, и смеемся до боли в животе. В основном потому, что мама заставила нас есть свинину, салат и шоколадный торт.

Мы смотрим «Тупой и еще тупее», фильм, который мои родители всегда смотрят, чтобы посмеяться. Когда они ссорятся, когда у них плохой день, когда они чувствуют себя одинокими.

Индиго смеется, пока слезы не наполняют ее глаза. Я никогда не видела эту ее часть, и это вызывает привыкание. Она смотрит на меня, прямо в мои глаза. Мы так близко, что наши губы почти соприкасаются. Мое сердце бешено колотится в груди, когда ее язык проводит по нижней губе. Я знаю, что это не приглашение, скорее автоматическое действие, но у меня перехватывает дыхание.

Это физическая реакция, говорю я себе. Я не позволю ей разрушить то, что происходит, между нами.

Поэтому вместо того, чтобы поцеловать ее губы, я наклоняюсь и нежно целую ее лоб.

Глава 14

Индиго

— Думаю, мне пора идти, — говорю я, вставая с дивана.

Лорелай выглядит немного расстроенной, а отец Элиаса смотрит на меня любопытными глазами.

— Все в порядке?

Я чешу затылок, не готовая уходить, но и не желающая оставаться на ночь. С ними весело и легко, но уже поздно, и я бы хотела поспать в собственной кровати.

— Моя бабушка живет здесь, и я обещала ей остаться на ночь.

Я позволила лжи выскользнуть из моего рта и тут же пожалела об этом.

Они оба кивают в знак понимания с небольшой улыбкой, которая не доходит до их глаз. Они сделали все, чтобы я чувствовала себя как дома. И у них получилось. Здесь я чувствую себя лучше, чем когда-либо в моем доме.

— Ох, — говорит Лорелай, — я приготовила для вас старую комнату Элиаса.

— Может быть, Индиго могла бы остаться у нас завтра вечером? — спрашивает отец Элиаса.

Я перевожу взгляд с них на Элиаса, ожидая выхода из этой ситуации.

— Конечно, если твоя бабушка не против, — добавляет Том, и я понимаю, откуда у Оливии такие глаза. Такие добрые глаза, которым невозможно отказать.

Хорошо бы сделать шаг назад, убежать отсюда. Но я не могу.

Я вздыхаю, киваю и стараюсь улыбнуться как можно шире. Хотя мне не совсем противна мысль о возвращении — и это пугает меня до смерти — я также не хочу оставаться на ночь. Ничья кровать не может быть лучше моей, но я хочу вернуться завтра.