Глаза цвета тьмы

Анастасия поднялась еще выше – и вдруг налетела на ворону. Вернее, та пролетела сквозь нее. Ворона была большая, старая, явно умудренная своим вороньим опытом. Она громко закаркала: видимо, встреча с информационным полем птице не понравилась. Ворона сделала круг, а потом спикировала на Настю, пытаясь ударить ее клювом.

Ничего не вышло, потому как клюв прошел по воздуху, не задев Настю, что крайне озадачило ворону. Она снова сделала круг, громко каркая, и тут ей на подмогу с деревьев поднялась целая стая горластых птиц.

Объединившись, вороны попытались атаковать Настю со всех сторон. Но ничего у них не выходило, что, кажется, разъяряло их сильнее всего. Насте же эта возня с воронами надоела – она ведь не для этого взмыла в воздух, чтобы чувствовать себя героиней легендарного хичкоковского триллера.

Поэтому она повела рукой в сторону ворон, причем представив себе, что пытается схватить птицу за лапу. И это удалось. Она держала в руке трепыхающуюся и каркающую ворону, ту самую, которая и организовала на нее нападение товарок.

– Пока я не сделала из вас суп, уважаемая, летите по своим делам и не приставайте к честным людям! Вернее, к честным призракам! Это, надеюсь, понятно?

Прочие вороны полетели в разные стороны, громогласно каркая, словно подтверждая, что да, понятно, а их предводительница, которую Настя отпустила, кубарем полетела на землю, впрочем, пришла в себя и, махая крыльями, заторопилась в противоположную сторону.

Инцидент с воронами окончательно укрепил Анастасию в мысли о том, что она должна вмешаться в ситуацию с фирмой и с ее семьей в том мире. Конечно, одно дело – испугать ворон, а другое – найти и, главное, разоблачить человека, отдавшего приказание ликвидировать ее. Но если получилось одно, то почему не могло получиться и другое?

Впрочем, она ведь взмыла ввысь, чтобы понять, откуда идут плач, стоны. Пришлось подняться еще выше (при этом она отметила, что вороны кружили вдалеке, но приближаться к ней не смели), и тогда она разглядела странную сцену, происходившую на поляне, примерно в трехстах метрах от того места, где она до этого находилась на земле.

Перед ней предстала устрашающая картина: мужчина средних лет, выглядевший как заправский доцент – серая куртка, кепка, благообразное лицо и очки в золотой оправе, – повалил на землю девочку лет шести, облаченную в клетчатое пальтишко. Девочка кричала, пытаясь отбиться от нападавшего, но справиться с ним она была не в состоянии.

В намерениях мужчины не было сомнений: одной рукой удерживая девочку за шею, он другой судорожно рвал на ней трусики, а потом, сладострастно хрюкнув, стал копошиться у себя в ширинке.

Вдруг Насте привиделась следующая кошмарная сцена: мужчина, тяжело дыша, стоит над девочкой, только та уже не шевелится и не пытается выползти из-под него. А в руке у него нож, с лезвия которого стекает кровь.

Она не знала, было ли это видение или игра ее воображения. Но не исключала того, что теперь, став призраком, она могла предугадать развитие событий. Впрочем, не требовалось быть провидцем, дабы понять, что мужчина, изнасиловав девочку, не оставит ее в живых…

– Мерзавка, успокойся! – донесся до Анастасии хриплый голос мужчины. – Если будешь вести себя хорошо, то я тебя отпущу домой, к родителям! Ты ведь обещаешь, что никому ничего не скажешь?

– Пожалуйста, пожалуйста, дядя… – раздался тонкий голос девочки. – Я клянусь, что никому ничего не скажу! Только вы не делайте мне больно!

– Будет больно – терпи! – приказал ей насильник. – И думай о том, что все очень быстро закончится и ты отправишься домой! Я тебе это обещаю!

Девочка, до этого оказывавшая отчаянное сопротивление, вдруг затихла – Настя поняла, что она поверила уговорам маньяка. Конечно, поверила – ребенок просто хотел этому верить. Да и мужчина говорил проникновенно и убедительно.

Анастасии же привиделась еще одна сцена: стемнело, и мужчина, уже без окровавленного ножа в руке, спешно закидывал сухими ветками яму, вырытую у самого болота. Настя видела клетчатое пальто, которое выглядывало из ямы, быстро заполнявшейся густой, похожей на жидкий бетон жижей.

Именно там он и похоронит свою жертву – эту девочку, которая была еще жива! Но жить ей оставалось недолго, от силы минут десять-пятнадцать…

Вдруг взгляд Насти скользнул чуть дальше, и она поняла, что он прикован к тому самому месту на краю болота, которому суждено стать могилой несчастного ребенка. Истерзанного, изнасилованного, убитого взрослым монстром ребенка…

А мужчина тем временем, расстегнув ширинку и наваливаясь на девочку, простонал: