Глаза в глаза (СИ)

- Ага, чтобы их ребеночку потом проще жилось. Будет хорошим рабом, будет и жизнь спокойная. Ну, как правило. Хотя, мало кто рискует совсем уж плохо с нами обращаться. Всё же, как ты верно подметила, убить человека нам легко.

- Но твои вот хозяева.

- А что плохого они мне сделали, на твой взгляд?

- Твоё наказание.

- Я сам его заслужил. У меня был выбор, я выбрал наказание.

- Какой выбор? Они же хотели…

- Но вреда бы мне это никакого не принесло. Даже рабыне бы вреда не принесло, они же не убить её просили. Не вспороть брюхо и не вытаскивать кишки, - но видя, как Эдена побледнела, приложив ручку к губам, - прости, кажется, это не те подробности, которые ты хотела бы услышать. В общем, ничего плохого ни мне, ни ей не было бы. У нас бы, может быть, котеночек родился. Прибыль господам. А я всё испортил.

Кажется, после этих слов ей стало ещё хуже. Она остановилась, отвернулась и снова начала глубоко дышать. Рашан вздохнул раздосадовано, ну вот что за дела, ладно про убийства слушать не хочет, но дети ей чем не угодили?

- Котеночек говоришь. И много у тебя котят?

- У меня-то? Нет. Нет с меня прибыли господам. Убыточный я раб.

- Как ты можешь так спокойно об этом говорить?

- Я в этом вырос. Это моя жизнь. Я всегда знал, что буду жить именно так и дети мои. Хотя нет, когда-то раньше, я надеялся заслужить право свободы, но теперь-то мне его точно не видать.

- Право свободы?

- Да. Особо отличившихся рабов освобождают. Они уходят жить в специальную деревню. Родившиеся в ней дети свободны. Деревня охраняется и её жители считаются полноправными членами общества.

- Это правда?

- Не знаю. Может и нет. Но ведь приятно верить в такую красивую сказку?

Эдена ничего не ответила.

-ОНА-

К вечеру они вышли к дороге, а вскоре и на патруль наткнулись. Как же она была рада видеть людей! И лошадей! Да расцеловала бы этих неотесанных хамов, но положение не позволяло. Да и дотянись до них, когда они верхом. Да и не заслужили.

- Стоять! Кто такие?!

- Я ЭденаРаумволь, - но представиться целиком миледи не успела.

- Госпожа! – взмолился стражник, - Слава всем богам, вы живы! Мы с ног сбились, Вас разыскивая. Господа будут счастливы узнать, что Вы не пострадали.

- А Господа целы?

- Господин Ренуа сильно ранен, но лекарь обещает, что он выздоровеет. А с господином Антуаном всё в порядке. Он лично Вас разыскивал. Ночь не спал.

- Весьма благородно. Надеюсь, господин Ренуа поправится, и всячески желаю ему здоровья.

- Вы очень великодушны, госпожа.

Всё это время Рашан молчал. Держался в стороне, следил за окружившими всадниками. Выглядел он весьма спокойно, но вот эти прижатые уши и нервно подрагивающий хвост, выдавали напряжение её спутника. Он же не будет глупить? Или?

-ОН-

Сидеть в клетке на заднем дворе было… да никак было. Было откровенно всё равно. И на всех этих людей, проходящих мимо и бросающих на него взгляды, и не только взгляды, тоже было плевать. А вот её бы он хотел увидеть, ещё бы разок. На прощание. Ну и спина затекла. На высокую клетку, в которой можно встать, хозяева не расщедрились. А, пить тоже хотелось. Опять это солнце, и опять без воды. Да и помыться. В общем, как оказалось, а хотелось ему очень многого. Ведь и жить, по-хорошему, тоже хотелось. И желательно, подальше отсюда. И желательно с ней.

-ОНА-

Варвары! Просто какие-то варвары! А она всё гадала, куда запропастился Рашан, не видно нигде. Не приходит, и ей, наконец, нормальных слуг выделили. Нет, слуги – это хорошо, конечно. Но котяру её куда дели? А он в клетке оказывается сидит. Мыслимо ли подумать! В клетке! И за что? За то, что спас её?! Варвары!

- Где он! – её возмущению не было предела.

- Госпожа, прошу принять мои заверения, что с ним поступят в соответствии с законом. Вам не о чем беспокоиться, - в который раз увещевал Антуан.

- Не сомневаюсь. Но где он? Я хочу его видеть, - не унималась она, проносясь по двору фурией.

Ага, вот он, сидит, прильнув лбом к прутьям и нагло на неё взирая. В глаза ведь смотрит. Знает, что нельзя и смотрит. Вот зачем усугубляет ситуацию?

- Почему он в клетке?

- Ждёт своего наказания.

- И что же с ним будет?

- Смертная казнь, - спокойно пожал плечами Антуан.

- Казнь? Он мне жизнь спас, а Вы его казнить за это хотите?!

- Нет, госпожа, казнь его ждёт совсем за другое.

- За что же?

- Он своевольничал, он посмел увести Вас из лагеря, он забыл, кто он такой…

- На всё это…

- Госпожа, прошу, я не договорил, самое страшное, что он оскорбил Вашу честь, посчитав себя равным Вам, и это уже непростительно и требует высшей меры наказания.

- Честь. Мою. А то, что он мою жизнь спас совсем ничего не стоит?

- Ну что Вы, госпожа. Неоспоримо, это прекрасно, что он в полной мере исполнил свой долг и защитил Вас.

- И что ему за это будет? Я хочу знать, во сколько Вы оцениваете мою жизнь.

- Мы его обязательно наградим за Ваше спасение.

- Перед казнью или после?

Рашан нагло и неприкрыто фыркнул, и схлопотал её злой взгляд. Нашел время смеяться!

- Как Вам будет угодно, госпожа, - даже Антуан не сдержал улыбку.

- Ага, прекрасно. Значит последнее желание умирающего. И вы его исполните?