Глаза ведьмы

Они смотрели друг на друга – охотник по ту сторону и добыча, запертая в клетке, приговорённая, но не сдавшаяся.

– Ты не выберешься. – Тихо сказал он. И замолчал. Вокруг него словно мерцала броня, из того самого материала, который ограждал камеру. Сила Служителя. Вот какая у них особенность. Вот почему ведьмы не способны с ними совладать?

Вряд ли всё так просто.

Дашка склонила голову к плечу и задумалась. Почему он пришёл? Услышал что-то подозрительное и захотел проверить? Может, тут сигнализация стоит, которая на сладу реагирует? Стоит ведьме попытаться поколдовать, как у Служителей над головой сирена орёт?

Она демонстративно закрыла глаза и открыла тот, ведьмин взгляд. Посмотрела на Сашку в упор. Прошли те времена, когда Дашка избегала своей природы, когда изо всех сил старалась слиться с толпой и стать как все. Больше такого не будет. Она – ведьма и это лучшее, что могло с ней произойти.

Дашка вытянулась в струнку, вскинула голову и просто смотрела. Как будто это она была по ту сторону запоров.

Крылья его носа трепетали, Сашка сглотнул, но стоял у оконца, словно прилип. На его бледном лице не отражалось никаких эмоций.

Почему он здесь?

Хотя, какая разница? Главное, что он не выдержал и отступил первым. Звякнула оконная задвижка, Дашка победоносно улыбнулась. Мелочь, а приятно.

К несчастью, других причин улыбаться не было. Шло время, а способа выбраться из запертой комнаты не находилось. Вспоминались фильмы и книги, где герои чудесным образом выбирались наружу. Но здесь и сейчас… Дашка не видела ничего, ни малейшей возможности выкарабкаться.

Получается, она всё же лишится силы?

Если бы не эта дикая апатия после последнего посещения Игоря, когда стало понятно, что он всё понимает... Может, она искала бы лучше? Думала бы усердней? Сейчас же было почти всё равно, нечто слабое и безвольное внутри даже хотело, чтобы всё закончилось и уже неважно, как.

Раиса говорила, душевные болезни бывают куда страшней телесных. Дашка не слушала, что может быть страшней, чем Игорь, который умирает? Однако сейчас выходило, что собственное равнодушие убьёт её, а ей плевать.

Нет, так нельзя. Конечно, когда-нибудь придёт её время, все мы смертны, но не рановато ли? Нет, сейчас никак нельзя поддаваться собственному унынию.

Значит, единственный выход – бороться, когда за ней придут. Драться до последнего, использовать всё, что в её силах. Нагонять страх, отвращение, панику, всё, на что хватит фантазии, чтобы попытаться убежать.

Справится ли она, когда дело коснётся Сашки?

Эти мысли вымораживали. Любовь, больше похожая на проклятье, заставляла опускать руки. Как может инстинкт самосохранения отключаться от любви к кому бы то ни было? Разве так должно быть? Но есть.

И всё же… Дашка вспомнила Игоря. Если у него и остаётся шанс, то только с её помощью. За себя бы Дашка, может, и не смогла постоять, а вот за него…

Итак, надо ждать вечера и действовать. Она села на кровать и принялась вспоминать все хитрости, которые могла использовать и которые могли пригодиться. Служители отличаются от простых людей, это и ежу понятно, но возможно, что-нибудь да сработает. Например, все мы чего-то боимся. Может, удастся нагнать на них страху?

До вечера было ещё далеко, когда в коридоре раздались звуки. Скрипы, шаги, и ещё кто-то ругался.

Дашка вскочила. В двери повернулся замок, в комнату заглянул мрачный Майский. Сашка стоял за ним, входить они явно не собирались.

– Эй, ведьма! – Майский прищурился, перегораживая рукой проход. – Ты знаешь, кто такой Максим Сергеевич Яровой?

Видимо, пока Дашка ждала казни, лицо привыкло к каменной маске, потому что не дрогнуло, несмотря на всё её удивление. Майский ждал, Дашка молчала.

– Похоже, нет, – наконец, вздохнул Майский. Он был разочарован и сильно нервничал. Оглянулся на Сашку:

– Ладно, сказал везти, привезём. Только её нужно привести в порядок: переодеть, в душ отвести… Займись. Через два часа выезжаем.

– Хорошо.

Майский ушёл, оставив дверь нараспашку.

– Пошли, – сказал Сашка.

Интересные дела. Неужели даже без наручников обойдутся?

Сашка пошёл вперёд. Выйдя из комнаты, Дашка посмотрела в другую сторону коридора – темно и пусто.

– Там не выйдешь наружу, на всех выходах решётка. Шевелись, времени мало.

Он, как и Майский, был чем-то озабочен. Неужели её «отцом»?

Странно это звучало – отец. Будто у неё был отец. Забавно. И зачем ему видеть Дашку? Ну, поймали ведьму, и что? Яровой знает, кто она такая? Вряд ли, на лбу у неё не написано.

На миг Дашку словно болью от макушки до пяток пронзило. Могла ли мама выложить папаше, кто она, как выглядит и как зовётся? Нет, ну не может такого быть! Мать хотела разбудить в Дашке силу, а не отдать её на эксперименты отцу. Нет, она хотела экспериментировать над дочерью сама! Поделиться таким секретом со Служителем? Ни за что. Их можно только использовать… Какая в данной ситуации польза?

– Заходи, здесь душ.