Глаза зверя

Полюбил Сулейман и ночные клубы. Там можно было завязать необременительное знакомство с какой-нибудь подвыпившей, раскрепощенной фрау. Домой к себе он предпочитал женщин не водить — боялся неожиданного визита тренера (да и коллеги по клубу могли накапать). Обычно он вел девушку в ближайший отель, снимал на вечер или на ночь — в зависимости от ситуации — дешевую комнату, брал в номер фрукты и шампанское и начинал «резвиться». (Это идиотское слово, вместе с дюжиной других вредных привычек, он позаимствовал у герра Александра.)

Как-то раз одна из девушек, с которой он «резвился» в отеле, дала ему попробовать «волшебного порошка». Он был белого цвета и выглядел как обыкновенный сахарный песок. Маргарет (так звали девушку) высыпала на зеркальце немного белого порошка, разделила его лезвием на две аккуратные полоски и вдохнула эти полоски носом через специальную стеклянную трубочку, которую повсюду таскала с собой.

Сулейман знал, что это наркотик, но у Маргарет был такой счастливый вид, а у Сулеймана такое прекрасное настроение, что он не удержался и тоже попробовал. Ощущения оказались просто фантастическими! Никогда в жизни он не чувствовал себя счастливее и свободнее! Сулейман попробовал узнать у Маргарет, где она достает этот порошок, и девушка дала телефон дилера. «Сошлись на меня — и получишь столько счастья, сколько тебе позволят твои деньги!»

Денег у Сулеймана хватало, а стало быть, и счастья тоже.

…Однажды Сулейман стоял на остановке автобуса (подержанный «мерс», взятый напрокат, сломался, а новой машиной он обзавестись не успел).

— Сулейман, ты? — услышал он у себя над самым ухом.

Табеев-младший оглянулся. Перед ним стоял высокий, грузный парень с рыжеватыми волосами и пухлым лицом. На лице самого Сулеймана нарисовалось неподдельное изумление.

— Марат? — спросил он, не веря собственным глазам. — Марат Исхаков?

Рыжеволосый кивнул:

— Он самый. Ну здорово, что ли!

Молодые люди крепко пожали друг другу руки. Несмотря на то что в прежней, казанской, жизни они никогда не были друзьями, эта случайная встреча на чужбине была радостным событием для обоих.

— Какими судьбами, Марат? — с улыбкой спросил Сулейман.

— Да вот, понимаешь, эмигрировал! Надоело таращиться на физиономии земляков, захотелось простора, культуры, цивилизации!

— Как — эмигрировал? Когда?

— Да уже почти два года. У меня ведь мама немка. Ты разве не знал?

— Нет, — покачал головой Сулейман. В той, казанской, жизни они с Маратом никогда не были настолько близки, чтобы говорить о своих семьях и родственниках, но здесь это почему-то забылось.

— Слушай, — предложил Марат, — тут рядом кафе. Давай зайдем и поговорим по-человечески. У тебя как со временем?

— Да есть полчаса.

— Ну, тогда айда!

Взяв в баре по кружке пива, они сели за столик.

— За встречу! — сказал Марат.

— За встречу! — поддержал Сулейман.

Земляки чокнулись кружками и отхлебнули пива.

— Значит, твоя мама немка, — сказал Сулейман, разглядывая изменившееся за годы лицо бывшего недруга. — И как она поживает?

Марат вздохнул и ответил:

— К сожалению, она умерла.

— О, прости!

— Да ничего. — Марат махнул пухлой рукой. — Это было полтора года назад. Мы с сестрой уже выплакали все слезы, и теперь нам плакать нечем. Постепенно привыкаем жить одни.

Сулейман кивнул, давая понять, что понимает горестные чувства Марата, и спросил:

— И чем же ты здесь занимаешься?

— Да так, — уклончиво ответил Марат. — То тем, то этим. Одно время работал в автомастерской. Сейчас сижу в офисе, перекладываю бумажки с места на место. — Марат улыбнулся и дружески хлопнул Сулеймана по плечу. — Но что мы все обо мне да обо мне? Лучше расскажи, как ты здесь оказался? Надолго сюда?

— Надолго, — кивнул Сулейман. — Я теперь играю в вашем клубе «Фортуна».

— Э, да ты ведь у нас футболист! Как же я сразу не догадался! Так, значит, ты здесь по контракту. Ну и как тебе Германия?

— Мне здесь нравится, — просто ответил Марат. — Пиво вкусное, улицы чистые, девушки симпатичные.

— Ты прав. Что еще нужно мужчине для хорошей жизни! — Марат засмеялся. — Черт, старина, мне все еще не верится, что я говорю здесь с тобой — в кафе, в Дюссельдорфе! Кто бы мог подумать лет семь назад, что жизнь повернется таким боком?

— Да уж, — подтвердил Сулейман, с удовольствием потягивая холодное пиво.

— Забавно, — улыбнулся Марат. — Мы ведь с тобой никогда не были друзьями, правда?

— Что верно, то верно, — вновь согласился Сулейман.

— А сейчас встретились — и как будто родные братья. У тебя нет такого чувства?

— Ну… — Сулейман пожал плечами. — Братья не братья, но я действительно рад тебя видеть. Мы ведь с тобой и врагами никогда не были, Марат. Так, повздорили пару раз, но ведь дети постоянно ссорятся и дерутся.

— Ты прав. — Марат поднял руку и озабоченно посмотрел на наручные часы. — Ты знаешь, — виновато сказал он, — у меня через полчаса встреча в одном баре. Там соберутся все наши. Не хочешь пойти со мной?

— Что значит — наши? — не понял Сулейман.

— Наши — значит наши. Мусульмане. Ребята из бывшего Союза, и не только. Кстати, среди них есть несколько наших земляков.