Глазами Алисы. Сборник

– Объясните мне, что я делаю в больнице? Сегодня ночью из номера отеля меня привезли сюда – в больницу? -, в смятении спрашивает Памятный.

– Во-первых, меня зовут Лидия Николаевна, я старшая медсестра. Прошу возьмите эти таблетки и выпейте их. На ваши вопросы позже ответит ваш лечащий врач, – резко и холодно ответила медсестра.

– Я не собираюсь пить таблетки, я здоров. Объясните мне, что происходит?! Как я оказался здесь?! – разгорячённо сказал Памятный

– Если вы не сделаете, что вам говорят, мы вызовем санитаров и силой вам сделаем укол! Такой расклад вас устроит?! – повысила свой тон медсестра.

В полном оцепенении Памятный всё-таки выполнил требования медсестры. Он выпил таблетки и решил ждать своего лечащего врача в своей палате. С недоумением Памятный почувствовал, как его снова клонит ко сну и лёг на койку. Его ждал очень важный разговор со своим врачом, который должен прояснить это недоразумение.

Двадцать четвёртый День. Просветление.

Среди больных Памятный не мог найти Сергия. Как оказалось, человек в белом халате, который шёл к Памятному, был Сергий – близкий друг по монашеской общине.

– Сергий, ты мой лечащий врач? Значит, ты никогда не жил в монашеской общине?

– Памятный, да. Но мы всё равно являемся хорошими друзьями.

– Сергий, я не понимаю, что происходит. Что за чертовщина?

– Памятный, я – твой лечащий врач. Ты уже как 2 года находишься на лечении в психиатрической больнице им. Алексеева. Я понимаю, что звучит дико, но ты живёшь в выдуманном мире уже очень давно. Мы уже не в первый раз возвращаем тебя в реальный мир.

– Может быть, вы больны? Может быть, всё наоборот? Я здоров, я монах!

– Я понимаю, что трудно осознать, что это всё происходит в твоих болезненных фантазиях. Ты не был никогда монахом. Ты никогда не общался со своими собратьями по монашеской общине. Ты не ездил в Иерусалим. Ты страдаешь болезнью Альцгеймера, при которой человек замещает реальный мир выдуманным миром.

– Я живу в реальном мире и не собираюсь верить в то, что я болен.

– Это ваше право. Но мы постараемся вам помочь, чтобы вы могли вернуться к прежней жизни.

– К какой жизни? Я живу в монастыре.

– Тогда вы ответьте, как вы оказались в больнице? Вы не сможете этого сделать, потому что у вас есть нарушения памяти, что характерно при этой болезни. Вопрос не в том, что это всё вымысел, и что ты болен. Вопрос в том, что для тебя имеет смысл? Вы должны решить. Что лучше? Жить реальной жизнью с осознанием того, что ты болен? Или радоваться осмысленной жизни, выдуманной болезнью?

– О чём вы говорите?! Я не понимаю вас. Вы должны вернуть меня обратно в отель номера, находящегося в Израиле, или вы должны вернуть меня обратно в монастырь!

– В какой отель или монастырь вас вернуть? Вы даже не знаете их наименований. Ладно, вы успокойтесь и отдыхайте. Мы с вами поговорим завтра. Я рад, что вы уже осознаёте, что живёте в больнице. Первый шаг сделан. Мы будем надеяться, что вам станет ещё лучше!

Памятный начал думать, что это большой заговор против него. Скорей всего, Они хотят его свести с ума, но правда в том, что он действительно не помнит наименование монастыря и отеля, и он не может вспомнить, каким образом он оказался в больнице.

Двадцать пятый День. Философская интоксикация.

В больнице, как и в армии, в семь утра всех будят и просят больных заправить свои постели. Памятный очень хотел спать, но всё же он встал с койки, заправил постель и вышел в коридор. Больные, как и Памятный, все в ожидании завтрака, так как из-за побочных действий таблеток все очень хотят есть. Вдруг к Памятному подошёл человек, которого Памятный никак не ожидал увидеть в больнице.

– Памятный, с Добрым утром. Как ты чувствуешь себя? После последней встречи я очень много думал над тем, что ты говорил о свободе воле, о воле Бога и о рабстве. Я думаю, что твои рассуждения на эти темы отражают действительность.

– Зенон, Боже мой! Ты тоже тут?! Тебя тоже отправили в больницу? Как они привезли тебя из Иерусалима?!

– Памятный, Постой, какой Иерусалим?! Ты о чём? Я никогда не бывал в Иерусалиме. Видимо, ты путаешь меня с кем-то.

– Зенон, Ну, ты же говорил на иврите. Разве ты не знаешь иврит?

– Памятный, нет, я не знаю иврит. Что с тобой? Видимо, таблетки так действуют на тебя, что ты даже не узнаёшь меня.

– Зенон, Прости, я совсем запутался. Я вообще уже не различаю, что реально со мной происходило, а что плод моего болезненного мира.

– Памятный, не извиняйся, Мы все тут не понимаем, что реально, а что болезнь. Кстати, очень хороший вопрос. Ты прямо вдохновляешь меня на философские разговоры, когда мы общаемся с тобой.

– Зенон, Да уж, монах-духовник…стоит возле запертой столовой в психиатрической больнице и ждёт, когда принесут ему завтрак. Хоть кого-то я вдохновляю на философские мысли. Даже не верится, что это всё происходит со мной.

– Памятный, никто никогда не думает, что это может произойти с ним.

– Зенон, О, завтрак несут! Хоть какая-то отрада! Что сегодня на завтрак?

– Памятный, да ничего особенного! Сегодня по расписанию – каша манная, кусочек масла, кусочек колбасы и стакан чая.