Глазами любопытной кошки

Этот случай заставил меня задуматься о том, как велика пропасть между мной и местными, как мы отличаемся. Поначалу я ощутила разочарование, но потом поняла, что этот опыт делает Сиву еще более притягательной в моих глазах. Как по-разному мыслят люди, их реакции основаны на собственном жизненном опыте! Я думала, что моя сообразительность произведет впечатление на этого влиятельного и довольно умного человека, а он тем временем видел лишь долларовые значки в нашем организационном бюджете и хотел отхватить кое-что для себя. Когда между людьми возникает непонимание, рождаются проблемы и конфликты между странами. Было бы легко осудить этого человека и сказать, что незнакомец не должен просить денег вот так, ничтоже сумняшеся; так же легко говорить, что женщин не должны заставлять покрываться с головы до ног и запирать по домам. Но намного интереснее попытаться понять поведение людей, принадлежащих к культуре, которая лишь недавно перестала существовать в полной изоляции и теперь вынуждена учиться жить с новыми понятиями.

АЛИ ВАЗИР И ДЖИННЫ

У древней крепости местный изготовитель оливкового масла Али Вазир вручную перемалывал сморщенные черные оливки на мелкие кусочки при помощи вращающейся рукоятки. Мне приходилось видеть нечто подобное и в других странах, только там рукоятку крутили мулы или буйволы, а Али делал все сам, одной рукой. Этому маленькому человечку в толстом шерстяном пальто поверх платья уже исполнилось шестьдесят девять лет, у него были сморщенная кожа и проникновенные голубые глаза. Заворачивая кусочки оливок и косточки в полотняную ткань, он относил сверток к прессу и выжимал небольшое количество масла. Оставшийся оливковый жмых шел на корм домашнему скоту, а масло разливали по скоробившимся пластиковым бутылкам. Али налил немного масла в крышечку для дегустации. У этого «настоящего» оливкового масла был земляной оливковый вкус, не имеющий ничего общего с маслом из супермаркета, которое я покупала в Штатах. Я вдруг вспомнила, что уже видела этого старика и его допотопный оливковый пресс в европейском документальном фильме про Египет. Оказалось, он снялся даже в нескольких таких фильмах. Позднее я попробовала десерт, приготовленный из фиников и оливкового масла.

Али захотел познакомить меня со своей двадцатилетней дочерью Самией. Она немного говорила по-английски, преподавала информатику в школе для девочек и обучала компьютерной грамотности женщин.

Дома у Али оказалось опрятно и чисто, на полу лежали ковры и плоские подушки для сидения в ярких чехлах. Самия была пока не замужем, по собственному выбору. По ее словам, она решила «остаться старой девой», чтобы ухаживать за больной диабетом, почти глухой матерью, у которой, помимо всего прочего, нашли камни в почках.

В сиванских семьях не принято отпускать девушек за пределы оазиса надолго, что исключает возможность получить высшее образование. В Сиве нет ни высшей школы, ни университета, поэтому те, кто желает продолжить учиться, должны покинуть родной дом и жить в Мерса-Матрухе до самого выпуска. Некоторые молодые люди так и делают, но для девушек это недопустимо. Их образование обычно прекращается после окончания девятого класса.

Правительство выдвинуло программу обучения сиванских женщин компьютерной грамотности. Окончив курсы, женщины возвращаются на родину и обучают других. Программа подразумевает проживание в Каире или Александрии в течение трех месяцев, но, поскольку сиванская традиция запрещает девушкам выходить из дому, программу сократили по времени. Самия училась в итоге по одиннадцать часов в день в течение семи дней и получила сертификат учителя, но для этого ей пришлось заниматься сплошной зубрежкой!

Эта миловидная девушка с круглым лицом одевалась в черное и носила на голове черный шерстяной шарф. Мы поговорили в спальне, где повсюду лежали матрасы, а потом ей пришлось уйти.

Ужин в оазисе в тот вечер был в стиле «чем богаты, тем и рады»: взяв мяса и овощей, женщины пошли в другую деревню, приготовили еду на костре и сели есть все вместе. Меня тоже пригласили, и мне хотелось пойти, но я была очарована отцом Самии – и оказалась перед трудным выбором. Перед нами стояла большая кастрюля спагетти в мясном бульоне, и это помогло мне принять решение. Помимо нее, на столе были две тарелки с салатом из огурцов и помидоров и большие ложки. Али Вазир принес длинные стручки зеленого перца, мы разламывали их и ели с макаронами. Тарелок для каждого не ставили: угощались прямо из кастрюли.

Когда мы сели за стол, Али Вазир поведал мне, что когда-то был «волшебником», то есть колдуном, знающим заговоры. В Сиве была своя традиционная магия, в основном черная. Потом кто-то рассказал мне о том, что родственникам приходится ночевать на кладбище в течение трех дней после смерти человека, чтобы практикующие черную магию (как правило, женщины) не разграбили могилу в поисках нужных частей тела.