Глазами маршала и дипломата. Критический взгляд на внешнюю политику СССР до и после 1985 года

В это же время позвонил Председатель Совета Министров СССР Н. И. Рыжков, который уже знал обстановку из доклада своего заместителя Б. Е. Щербины. Доложил Николаю Ивановичу нашу оценку масштабов катастрофы, основные вопросы отмобилизования и сосредоточения войск в районе аварии и организации управления ими. Получил от него разрешение задействовать химические и инженерные войска, указание об организации непрерывного управления всеми действиями и о подготовке совместно с министерствами среднего машиностроения, атомной энергетики, Академией наук СССР и другими ведомствами к середине дня 27 апреля плана действий по ликвидации последствий аварии. Он сказал также, что 28 апреля утром обстановка в пределах и вокруг Чернобыля, а также план ликвидации последствий аварии будут рассматриваться на Политбюро ЦК КПСС. Нужно было кроме плана подготовить карту обстановки и другие необходимые материалы. Работа по выполнению указаний Н. И. Рыжкова шла вечером и ночью.

Специально остановился на первом дне так подробно, чтобы дать наглядное представление о проводившейся тогда работе. В течение конца апреля, мая и июня ежедневно круглые сутки проводился сбор данных о чернобыльской обстановке, принимались меры по оказанию помощи населению, предотвращению последующих взрывов, более тяжелых заражений. Одновременно проводились научные консультации по вопросам, возникавшим в районе аварии, шла разработка практических рекомендаций и осуществлялось обеспечение контингентов, занятых ликвидацией последствий аварии, всем необходимым (техника, специалисты, материалы и др.). Удовлетворялись в кратчайшие сроки практически все просьбы, которые исходили из района аварии. Любые средства или ресурсы изымались из запасов вооруженных сил и из госрезервов (о роли Н. И. Рыжкова в этой связи я еще скажу) для обеспечения работ.

Действовали все органы государственного руководства непрерывно днем и ночью. Меру своей ответственности все мы чувствовали и несли, как на войне.

28 апреля состоялось заседание Политбюро ЦК КПСС. Оно рассмотрело обстановку, одобрило разработанный и представленный ведомствами план действий по ликвидации последствий аварии. Для непосредственного руководства ликвидацией последствий аварии на Чернобыльской АЭС (ЧАЭС) Политбюро создало оперативную группу под руководством Н. И. Рыжкова. В ее состав вошли секретарь ЦК КПСС Е. К. Лигачев, председатель Совета Министров РСФСР В. И. Воротников, председатель КГБ В. М. Чебриков, министр обороны С. Л. Соколов, министр внутренних дел А. В. Власов. Начальник Генерального штаба и другие товарищи в течение трех месяцев занимались непосредственной организацией и исполнением решений оперативной группы, касающихся чернобыльской проблемы.

По указанию Политбюро вооруженные силы выполняли крупные задачи по ликвидации последствий аварии: продолжение выявления последствий аварии как в районе АЭС, так и на всей европейской части страны (ведение для этого радиационной разведки); дезактивация, укрытие зараженных отходов; предотвращение роста масштабов аварии; участие вместе с другими ведомствами в захоронении аварийного блока.

Эти работы связаны с угрозой радиоактивного заражения, но особенно опасным было захоронение аварийного блока. Работы велись в эпицентре взрыва. Прежде чем возводить саркофаг над четвертым энергоблоком, нужно было очистить район от развалин и обломков. И это делали главным образом военные. Но это только часть работы. Новые проблемы возникали ежедневно и в возрастающих масштабах.

Все это потребовало выделения крупных сил и средств. Уже к середине мая группировка войск в районе аварии насчитывала свыше 30 тыс. человек и располагала большим количеством специальной техники. Фактически в ликвидации последствий аварии приняли участие так или иначе все войска и силы флотов, дислоцированные в Европе.

Была организована соответствующая военная система управления в центре и на местах.