Глазами предков

– Какая насыщенная жизнь у наследника Софьи Захаровны. Вот что, Розочка, поезжай-ка ты на это ристалище и постарайся забрать обессиленное тельце неразумного юноши. Нам необходимо выяснить, нашёл ли он клад Егора Уварова…

***

Как и обещал статский советник, утром к поместью подъехал автомобиль представительского класса, который увёз Анну Григорьевну в лицей. Сначала «мама» хотела поехать вместе со мной на ристалище, но Марфа и Фрося убедили женщину в неразумности этой затеи. Болтушка Фрося так расписала действа на арене, что мать Тимофея побледнела, и у неё упало давление. У нас появилось желание никуда её не отпускать, так как существовала вероятность потери сознания, но Анна Григорьевна решила, что уроки хоть частично отвлекут от постоянных мыслей о здоровье «сыночка».

Днём прибыл Добрыня Прозоровский и сообщил, что договорился с генерал-губернатором Апраксиным о незамедлительном платеже, в случае поражения его младшего сына. Учитывая то, что Андрей Владимирович часто выступал поручителем Аполлона, у него не возникло и тени сомнения, что он потеряет полмиллиона рублей, поэтому означенная сумма попала на счёт распорядителя ристалища.

Организаторы устраивали тотализатор и принимали ставки от обеспеченных аристократов. В принципе, любой желающий мог испытать удачу и зачастую, многие малообеспеченные дворяне часто поправляли дела за счёт победы претендента. Впрочем, коэффициент всегда плавал, так как зарекомендовавшие себя известные бойцы выступали в роли фаворитов, поэтому такой выигрыш оказывался минимальным.

А вот меня никто не знал. Хотя нет, кое-какая информация просочилась в «сарафанное радио» и наследника Софьи Захаровны Уваровой сразу же окрестили Лысым бастардом. Не скажу что прозвище очень обидное, но мне бы подошло что-нибудь пафосное, например: «Пылающий меч» или «Повелитель огня». А что, на мой взгляд, это лучше, чем безволосый ублюдок.

Зато Добрыня Прозоровский, услышав мой «позывной», засиял, словно начищенный пятак. На вопрос, что его так обрадовало, ответил, что коэффициент ставок один к пяти, и он поставил на меня шесть миллионов.

– Прошу прощения, но с каких пор статский советник получает такую большую зарплату?

– Молодой человек, я из княжеского рода. У меня отец начальник тайной канцелярии. Разумеется, мы можем себе позволить ставить кругленькую сумму. Если хотите, могу одолжить полмиллиона под залог десяти килограмм золота.

– И откуда же вам известно о слитках?

– Сорока на хвосте принесла, – Добрыня поморщился, так как понял, что выдал оперативную информацию, добытую у банковского служащего.

– Ох уж мне эти ваши канцелярские штучки. Вот никогда не верил в тайну банковских вкладов, а сегодня в этом убедился. Стоило поинтересоваться, изменится ли цена за оптовую продажу, как тут же информация попала в ваше управление. И где, спрашивается, справедливость?

– Молодой человек, от тайной канцелярии нет секретов. Мы всегда знаем больше остальных княжеских родов и влиятельных персон.

– Вы уверены, что ставка сыграет? После того, как вы поставите пять миллионов, многие умные люди задумаются, а всё ли чисто с этим боем?

– Молодой человек, вам многое предстоит узнать об искусстве интриги. Официально ваш Михей поставил на победу. Кроме Уварова, никто не рискнул расставаться с деньгами, – самодовольно заявил Прозоровский, но, посмотрев на табло с коэффициентом, неожиданно воскликнул: – Что такое? Кто посмел?

– Добрыня Мирославович, что произошло?

– Кто-то на вас поставил, – рыкнул статский советник и посмотрел в сторону окошка букмекера. – Вот старый пень! Подгадил!

– Вы о ком?

– О Лучезаре! Там стоит внучок ректора академии.

– И чем это грозит?

– Сейчас люди задумаются, а что такого знает ректор? И если он уверен в победе претендента, значит, и они тоже могут рискнуть. Соответственно чаши весов частично выровняются, и после победы мы получим не тридцать миллионов, а значительно меньше!

– А разве коэффициент не фиксируется на момент принятия ставки?

– Окончательный пересчёт происходит перед самым началом боя.

– М-да, действительно испоганил такую задумку. Кстати, а что насчёт полмиллиона? Я понимаю, что сейчас здесь нет десяти килограмм золота, но…

– Ладно, чего уж там, всё равно старый пень испортил игру, – тяжело вздохнул Добрыня и повернулся к помощнику. – Боря, отнеси Михею пятьсот.

Наконец настал момент, когда соперников подозвали к судьям. Два обладателя шестого ранга проверили нас на наличие артефактов и разрешили выйти на арену. Проходя мимо ложи для почётных гостей, заметил Лучезара Мстиславовича, который сидел рядом с крепким седоватым мужчиной, внешне напоминающим Добрыню. Причём, и тот и другой рассматривали мою ауру и о чём-то оживлённо спорили. Затем ректор погрозил мне пальцем и крикнул:

– Неуч, сильно не бей, а то накажу!

Шагающий рядом со мной Добрыня, глухо выругался:

– А он-то что здесь делает?

– Так вы же видели его внука…

– Я не о ректоре. Рядом с Лучезаром сидит начальник тайной канцелярии.

– Ваш папа? А что, похож.

В кармане Добрыни звякнула мелодия и он, прочитав сообщение, сказал: