Глэрд IX: Легионы во Тьме (Часть первая)

Хорошо хоть еще всадников-ренегатов не описала в духе статьи: «Эти честные граждане Империи, простые парни, и подумать не могли, что устраивая массовые убийства горожан и совершая нападение на наместника, их жизнь внезапно может трагически оборваться. А их горячие сердца перестанут биться. Нет, они вышли из дома, полные радужных надежд на будущее, в котором они несли окружающим свет и тепло на крыльях ящера, погладили котов, сказали им „до встречи, пушистики“, сыграли арию на скрипке и пианино. Одухотворенные молодые люди…».

Или «Бедный маленький миленький имперский дракончик, только-только начинавший жить на этом свете, проснувшись с утра проглотил двух лирнийских слизней, чтобы не дай боги не причинить вреда хорошеньким, славненьким кроликам. Совершив этот поступок, наш герой сделал этот мир чище и добрее, и он еще не подозревал, что глэрд Райс уже задумал недоброе…Зачем и почему? Потому что это Райс. Глэрд Райс».

Сам бой во время покушения описала одним абзацем. Наместник удостоился нескольких скупых строк: «Он сказал, что теперь все будет иначе». Вся моя речь, «записанная слово в слово», свелась: «…и заорал он страшный боевой клич из глубин тысячелетий: Аррас, аррас, аррас! И недалекие жители герцогства подхватили его, сами не понимая, что призывают из древности таких, как глэрд Райс. Пытаются вернуть дикие времена, когда даже красные орки боялись аристо из-за их непомерной жестокости. С этим кличем сжигались города и веси, погружались на дно континенты, рушились горы. И вокруг царил плач, насилие и попрание всех прав женщин».

'Ловким и точным движением он отрезал кусок от еще содрогающегося сердца имперского дракона. И вонзил острые клыки и крепкие белые зубы в еще горячую плоть. Рванул шеей, как хищный зверь. Брызнула кровь в разные стороны, она потекла по его губам, сбегала и по шее. Но он ее не замечал, смакуя и наслаждаясь сырым мясом. Наставник глэрда, лэрг Турин, как вы все понимаете, тоже аристо и мужчина, воспитанный на древних традициях, скрестив руки на груди, по-отечески улыбался, глядя на эту страшную и завораживающую одновременно картину.

От нее становилось по-настоящему жутко (Наш фотограф не смог сдержаться, его полоскало четыре часа!).

И тогда я поняла, что нас с ними разделяет не сколько расстояние, а настоящая непреодолимая пропасть. Пропасть между их первобытной дикостью, основанной только на грубой силе, не щадящей никого и ничего, и нашей цивилизованностью, где гордятся не количеством сраженных чудовищ и убитых разумных, не шкурами и головами на стенах, но картинами, музыкой, литературой, архитектурой и другими искусствами. Достижениями в них.