Глиф

— А мы напоминаем нашим телезрителям, — бодро затараторила она, — что вчера ночью выдающийся житомирский художник Глеб Чаплыгин покончил с собой в здании областной библиотеки, где проходила выставка его картин… Следствие пока не установило, как он проник в библиотеку и что послужило причиной самоубийства. С вами была Наталья Зинченко, программа «Новости». До свиданья!

Часть вторая. Игра началась

1

Хата оказалась убитой двухкомнатной квартирой на первом этаже старого дома на Котовского, и выглядела так, будто ее решили переделать под офис, но забросили на половине: мебель вынесли, кухню разгромили, разобрали стенку между коридором и комнатой и поставили прямо на пол здоровенный ксерокс, накрытый полиэтиленовой пленкой. Сиреневые обои по углам вспучились и пошли пятнами от сырости.

— Блядюшник, — резюмировал Макар, жадно втянув ноздрями воздух. — Точно те говорю: сюда девок водят. Па-ахнет…

— Да ну, — усомнился Свисток, бросая вещмешок на пол. — Каких девок? Тут и сексодрома-то нет. По-моему, тут нарики шалман держали. Во, смотри! — Хрущ пнул деформированную пластиковую бутылку с пеплом внутри. — Калабаха. Нарики.

— Тогда надо тут замести, — заметил Макар, нахмурившись. — А то еще на шприц сядешь.

— Вот ты и замети, — распорядился Хрущ, проходя во вторую комнату.

Там стоял большой платяной шкаф с покосившимися дверцами (между ними, чтобы не открывались, зажали кусочек поролона). Рядом лежали три скрученных рулонами матраца. Хрущ размотал один и подозрительно принюхался. Пахло лежалым тряпьем и аптекой. Может, и правда, наркоши…

— Это дезинфектант, — успокоил Макар. У него мать работала в аптеке. — Можно спать спокойно.

— Угу, это уж точно, — сказал Свисток. — Спи спокойно, дорогой товарищ! Вот ведь, мать вашу за ногу, вляпались…

Хрущ подошел к окну, скинул с плеч лямки рюкзака и поставил его на подоконник. Свисток, хоть он и говорил хуже, чем свистел, в данном случае сформулировал предельно точно. Они вляпались. По самое не хочу.

— И че? — спросил Свисток. — Будем тут отсиживаться? Как этот Тухлый приказал?

— Да, — кивнул Хрущ, вынимая из рюкзака три новеньких мобилки. — Он нас из ментовки вытащил, забыл?

— Да пошел он, — Свисток махнул рукой. — Тоже мне, подвиг. Хули они нам сделали бы?

— Мало тебя по почкам били, — заметил Хрущ, раскладывая мобилки, коробку с мелом и толстый бумажный сверток на подоконнике.

— Ну вытащил, сука, так он же нас туда и определил! — Свисток продолжал бухтеть. — Че нам теперь, жопу ему целовать?

Хрущ вытащил из рюкзака конверты со стартовыми пакетами к мобилками и три пачки денег в банковских бандеролях. Купюры были по червонцу, то бишь — по штуке на брата. Не соврал Тухлый. Свисток при виде бабла мигом заткнулся.

— В общем так, Свисток. Ты решай. Или ты с нами, — Хрущ выразительно помахал пачкой бабла, — или вали отсюда. И не свисти. Понял?

— А я че? Я че? Я с вами, только не понятно же нихрена, чего делать надо!

— Держи, — Хрущ протянул ему телефон и сим-карту. — Включи и держи при себе всегда, даже на толчке.

Тут вернулся Макар из кухни. Морда у него была перемазана чем-то жирным.

— Пацаны, — прошептал он. — Там холодильник… Там столько хавчика!

Глаза у него возбужденно блестели. Пожрать Макар любил.

— Это тебе, — Хрущ одарил второго подчиненного телефоном. — А это, — он сгреб все три пачки и сунул в карман, — нам. Поделим потом.

— А почему не сейчас? — взвился Свисток.

— Сперва работа, потом бабло, — отрезал Хрущ.

— А шо за работа? — спросил Макар.

— Вот наша работа, — Хрущ ткнул пальцем в бумажный сверток.

Внутри были маленький, но толстенький фотоальбом и конверт из плотной желтой бумаги.

Макар вытер жирные пальцы об штаны и открыл альбом. Вместо фоток в прозрачные кармашки были заправлены листики тонкой бумаги с закорючками. Под закорючкой — адрес, дата и время.

— Оба-на, — удивился Свисток. — Это ж руны. Я их видел. Гамеса была такая, про викингов…

— Разбирайте мел, пацаны, — сказал Хрущ. — Тут их больше сотни. И по червонцу за штуку.

— А в конверте что? — Свисток проявил любопытство.

— Бонус, — ухмыльнулся Хрущ, вытряхивая из конверта две фотографии. На одной был незнакомый крендель возле белого «Ланоса», а на другой — патлатый щенок-неформал, который удрал от них на Польском бульваре в тот самый вечер, когда подкатил Тухлый. — Я ж всегда говорил: Земля — она круглая…

2

За минувшие сутки Марина трижды — трижды!!! — была на грани смерти. Ну ладно, раз, ну пусть даже два раза подряд можно было бы счесть совпадением. Но три?!