Глиф

Рутина его и подвела: подчиняясь вбитому в подкорку правилу, Вязгин выбрал в качестве первых мишеней двух самых опасных противников: милиционера и скина с автоматом. Правило было верным, выбор оказался ошибочным…

Первых два выстрела прозвучали слитно, как один. Милиционер упал сразу, как подрубленный, а скин, выронив автомат, схватился за шею и закружился в пьяном пируэте, орошая серую пену неправдоподобно красной кровью. Страйкболист с дробовиком, как, по всей вероятности, и рассчитывал Вязгин, впал в кратковременный ступор, а вот твари отреагировали молниеносно, бросившись на звук выстрелов.

Вязгин успел достать (в плечо и бедро) последнего из штурмовиков, когда обе твари, гигантскими скачками преодолев лестничный пролет, бросились на него. Суку он снял влет, на чистом везении попав ей прямо между глаз; кобель сбил его с ног, Влад выронил пистолет, и тот, упав вниз, навсегда канул в серой пене. Вязгин сцепился с тварью.

Его спасло то, что с твари не сняли намордник; но и без этого волколак дрался остервенело и совсем не по-людски, стремясь разодрать лицо Влада ороговелыми ногтями и лягаясь тяжелыми берцами. Рычал он при этом что-то нечленораздельное. Вязгин умудрился обхватить тварь ногами и руками, прижав к себе (тварь ударила его металлическим намордников лицо, рассекая кожу — хлынула кровь, но Вязгин захват не ослабил), и они вдвоем покатились вниз по лестнице.

К этому времени третий, условно обозначенный Никой как «страйкболист», поднялся на ноги и передернул затвор дробовика. Ника вскочила, сжимая в руке монтировку, и тут лестница под весом Влада и твари рухнула, рассыпавшись в мелкую труху.

Откуда-то подул ледяной ветер, и под этим ветром бетонное здание библиотеки зашаталось, как карточный домик. Вторая лестница, по которой Ника собиралась броситься на помощь Владу, выкрутилась лентой Мебиуса, с потолка посыпались обломки, пол качнулся, как палуба корабля в шторм, и Ника упала, бессильно наблюдая, как страйкболист выцеливает из ружья барахтающегося в пене, посреди груды обломков, Влада (волколак сумел оседлать его, и пытался задушить).

— Влад! — заорала Ника.

Страйкболист вскинул голову, а следом — и ружье. Громыхнул выстрел, почти неслышный в нарастающей какофонии хаоса и разрушения. Вязгин все-таки скинул с себя волколака и с размаху припечатал его головой об пол. Страйкболист, поняв, что в Нику ему не попасть, снова навел ружье на Влада. Расстояние между ними было — метров десять…

Сейчас он его убьет, поняла Ника. И я ничего не смогу поделать. Только наблюдать.

Всегда: только наблюдать.

Не вмешиваться…

Будь оно все проклято!!!

Ника швырнула монтировку в страйкболиста. Мимо, конечно, но тот на мгновенье отвлекся. И в это самое мгновение за спиной у него выросла огромная фигура в черной коже и с гривой седых волос.

Шаман (а это был именно он, байкер по кличке Шаман, Ника узнала его) сгреб страйкболиста в охапку, вырвал из рук и бросил на пол ружье, после чего одной рукой задрал ему голову, а второй — вытащил нож и перерезал горло.

Как барану.

Содрогнувшись в предсмертной судороге, библиотека на миг замерла, и начала рассыпаться на части. Ника бросилась вниз по остаткам лестницы.

Влад был жив. Оглушен, окровавлен, контужен, но — жив. Твари он размозжил череп. Рядом с Шаманом невесть откуда нарисовалась Марина с длинным свертком в руках.

— Надо уходить! — приказала она, и Шаман послушно двинулся к выходу.

Ника закинула руку Вязгина себе на плечо и потащила его следом.

— Обожди, — прохрипел Влад. — Там… у мента… что у него руке?

Ника обернулась. Застреленный милиционер (совсем молоденький, лет двадцать, не больше; пуля попала ему чуть выше уха и убила на месте) лежал возле ее ног. В одной руке он сжимал ненужный теперь никому пистолет, а в другой… Ника нагнулась и выцарапала из скрюченных, но еще теплых и мягких пальцев листок бумаги.

В блеклой ксерокопии с трудом можно было узнать фотографию Ники.

— Они искали меня… — ошеломленно пробормотала Ника. — Меня… Все из-за меня?!

— Уходим! — завопила Марина, толкая ее в спину.

Ника подхватила падающего Влада и все вместе они выскочили на улицу за пару секунд до того, как рухнуло здание библиотеки.

12

Ромчик где-то потерял резинку для волос, и теперь нечесаные и немытые патлы (как их мама называла) все время лезли в глаза. Это была не единственная и даже не самая существенная потеря; один из конвоиров, гнида, позарился на Ромину косуху, и парень теперь дрожал в одной футболке…