Глиняная Библия

– Пол, думаю, нет необходимости тебе говорить, что этого разговора не было и что никто не должен ни о чем знать. Я хоть и подотчетен совету попечителей фонда, но и они не должны знать, о чем мы с тобой говорили. Я тебя специально предупреждаю на тот случай, если ты вдруг встретишься с кем-нибудь из членов совета попечителей: не сболтни невзначай лишнего.

– Я тебе уже сказал, что тебе не о чем беспокоиться.

* * *

Председательствующий объявил заседание совета закрытым. Подошло время обеденного перерыва, который он обычно использовал для того, чтобы подремать у себя в кабинете. Уличный шум не был слышен на двадцатом этаже одного из зданий в Нью-Йорке, откуда он управлял своей империей.

Он уже начинал ощущать свой возраст и все чаще чувствовал себя уставшим. Он вставал очень рано, потому что рано просыпался, а затем часами читал или слушал музыку Вагнера. Ему нравилось отдыхать в середине дня. Он ослаблял узел на галстуке, снимал пиджак и ложился подремать на диване в своем кабинете.

Его секретарше строго-настрого было приказано во время обеденного перерыва никого не соединять с ним по телефону и вообще не беспокоить его, что бы ни случилось.

Лишь одно могло заставить его прервать свой отдых – звонок маленького мобильного телефона, который он всегда носил с собой, не расставаясь с ним даже тогда, когда ложился в своем кабинете вздремнуть.

Он уже расположился на диване, когда еле слышный зуммер мобильного заставил его вздрогнуть.

– Слушаю.

– Джордж, это Фрэнки. Ты спал?

– Почти. Что произошло?

– Я разговаривал с Энрике. Мы можем съездить в Севилью и провести несколько дней у него или же встретиться в одном местечке на побережье, в Марбелье, где полно таких, как мы старичков. В Испании в сентябре еще тепло.

– Лететь в Испанию? Нет, я не вижу в этом необходимости Мы уже забросили слишком много удочек, так что как бы нам самим не попасться на крючок.

– А Альфред…

– Он превратился в старого придурка и уже не контролирует ситуацию.

– Ты не прав. Альфред прекрасно понимает, чтонаходится у него в руках.

– Нет, уже не понимает. Вспомни, как он тогда поступил. Он начал дергать за те ниточки, за которые ему не следовало бы дергать, и сейчас он делает то же самое.

– Тогда речь шла о его сыне. Ты на его месте поступил бы точно так же.

– У меня нет детей, а потому я не знаю, как бы я поступил.

– А у меня есть дети, и я понимаю, что он не смирился.

– Ему придется это сделать, придется смириться со сложившимся положением дел. Он не может воскресить Гельмута. Его мальчик был очень толковым. Альфред знает правила, и он тогда. понимал, что, в принципе, вполне может выиграть. Но теперь он совершает ошибку, делая ставку на эту свою взбалмошную внучку.

– Не думаю, что им сейчас угрожает такая же серьезная опасность, как и тогда. Он знает, каковы правила игры, а его внучка – умная женщина.

– Надо бы сделать так, чтобы он был связан по рукам и ногам, а у нее оказалось бы достаточно времени, чтобы подумать и не наделать ошибок. Мы ведь убеждали его рассказать ей правду. Он не захотел, предпочитает продолжать разыгрывать перед ней этот спектакль… Нет, Фрэнки, мы не можем сидеть и ждать, ничего не предпринимая. Мы не для того преодолели столько препятствий, чтобы теперь этот сентиментальный старикашка свел на нет все наши усилия.

– Мы тоже уже старики.

– Но я не жалуюсь на старость. Я только что с заседания совета попечителей. Нам необходимо готовиться к войне. Мы заработаем много денег, Фрэнки.

– И тебе, и мне уже наплевать на деньги, Джордж.

– Да, ты прав, дело не в деньгах. Что нам нужно – так это власть. Нам необходимо чувствовать, что мы принадлежим к числу тех, кто дергает за ниточки. А сейчас, если не возражаешь, я хотел бы немного подремать.

– Да, чуть не забыл! На следующей неделе я буду в Нью-Йорке.

– Тогда, дружище, мы с тобой обязательно встретимся.

– Может, предложить Энрике тоже приехать в Нью-Йорк?

– Да уж лучше я повидаюсь с ним в Нью-Йорке, чем в Севилье. Мне не хочется ехать в Испанию. У меня какое-то дурное предчувствие.

– Ты всегда был немного параноиком, Джордж.

– Я всегда был благоразумным человеком, и именно поэтому мы дожили до сегодняшнего дня. Позволь тебе напомнить, что многие навсегда вышли из игры именно потому, что совершали ошибки. Мне тоже очень хотелось бы повидаться с Энрике, но если из-за этого мы подвергнем себя опасности, лучше этого не делать.

– Мы уже старые, и никто не знает…

– Хватит ныть! Повторяю: я на старость не жалуюсь. Я тебе позже сообщу, сможем ли мы увидеться в Нью-Йорке.

Положив телефонную трубку, Франк залпом выпил виски из стакана. Джордж, этот осмотрительный и недоверчивый Джордж, всегда оказывался прав.

Франк позвонил в стоявший на столе его кабинета серебряный колокольчик, и через секунду в дверях появился человек в белой униформе.

– Вы меня звали, синьор?

– Жозе, прибыли синьоры, которых я жду?

– Еще нет, синьор. Как только с диспетчерской вышки их заметят, нам сразу же сообщат.

– Хорошо, держи меня в курсе.

– Будет сделано, синьор.

– А как там моя супруга?

– Она отдыхает. У нее болит голова.

– А моя дочь?