Глиняная Библия

Хриплый голос Илии вернул Шамаса к действительности. Он вплоть до сего момента почти не слушал, что говорил его учитель, и не обращал внимания на писцов и священников, молившихся богине Нидабе.

Шамасу хотелось поскорее остаться с Илией наедине, чтобы сделать ему подарок, над которым он трудился в течение нескольких последних лет, стараясь показать все свое умение. Этот подарок представлял собой несколько глиняных табличек, на которых Шамас четкой и красивой клинописью изложил все, что когда-то рассказал ему Авраам: историю сотворения мира, то, как Бог прогневался на людей за их нечестивые поступки и как была разрушена Вавилонская башня и произошло смешение языков… Три красивые легенды были записаны на глиняных табличках. Шамас хотел, чтобы эти таблички заняли свое место в одном из помещений, где хранились другие истории и эпические повествования.

Когда наступил вечер, учитель и его ученик остались наедине, намереваясь поговорить по душам.

На голове Илии теперь не осталось ни единого волоса, ходил он, еле переставляя ноги, да и его ставшие белыми брови свидетельствовали о том, что он уже дожил до глубокой старости.

– Ты когда-нибудь станешь хорошим ум-ми-а, – сказал Илия Шамасу.

– Я доволен, что смог стать тем, кем являюсь сейчас. Мне очень повезло, что у меня есть возможность трудиться рядом с тобой, так как буквально каждый день я узнаю что-нибудь новое.

– Но этого тебе мало, ибо ты хочешь знать еще больше, намного больше. Сейчас ты пытаешься познать тайну бытия, но даже твой Бог вряд ли сможет ответить на все твои вопросы.

Шамас промолчал. Илия был прав: у него было гораздо больше вопросов, готовых в любой момент сорваться с языка, чем ответов у тех людей, которые его окружали.

– Ты уже давно стал взрослым, – продолжил Илия, – и тебе необходимо согласиться с тем, что существуют вопросы, на которые нет ответа, к какому бы богу ты ни взывал. Хорошо, что ты все-таки научился с уважением относиться к богам, потому что ты не один раз заставлял меня волноваться из-за того, что твоя дерзость могла дойти до ушей нашего правителя. Но тебя никто не выдал – даже те, кто тебя совсем не понимал.

– Однако ты, Илия, знаешь так же хорошо, как и я, что те боги, которые стоят в храме, – всего лишь куски глины.

– Да, это так, однако когда нам что-то нужно от богов, мы взываем отнюдь не к этим глиняным статуям. Мы взываем к их духу, хотя ты не хочешь этого признать, глиняные статуи являются лишь образами тех или иных богов, потому что трудно молиться пустоте. Да, трудно молиться богу, у которого нет лица и туловища и которого невозможно увидеть.

– Авраам говорил, что Бог создал людей по своему образу и подобию.

– Стало быть, этот Бог выглядит так же, как и мы? Он похож на тебя, на меня, на твоего отца? Если он создал нас по своему образу и подобию, то это значит, что мы можем создать и его образ из глины, чтобы взывать к нему в наших молитвах.

– Бог не сделан из глины.

– Я слышал, как ты говорил, что твой Бог находится везде. Стало быть, он находится и в этой глине, из которой он сделал людей.

Они уже много лет спорили об этом, хотя с годами их споры становились все менее ожесточенными. Сейчас они уже просто разговаривали, а не пытались, как раньше, навязать друг другу свое представление о божественном.

– Я принес тебе подарок, – сказал Шамас и тут же улыбнулся, увидев по лицу своего учителя, что тот удивился.

– Спасибо, однако самый лучший подарок для меня – то, что ты когда-то был моим учеником, а теперь я считаю тебя равным себе, потому что ты буквально каждый день заставляешь меня совершенствоваться, чтобы иметь возможность отвечать на твои вопросы.

Они оба засмеялись. Они уже давно относились друг к другу с искренним уважением, и каждый из них принимал другого таким, каким тот был, хотя при этом их отношения вовсе не были идеальными.

Шамас завел Илию в небольшое помещение, где любил работать, и протянул ему несколько глиняных табличек, завернутых в материю.

Илия бережно извлек из ткани одну из табличек и удивился тому, какими аккуратными были значки, нанесенные на глину его некогда самым непослушным учеником.

– Это история сотворения мира, я записал ее со слов Авраама. Мне хотелось, чтобы у тебя были такие таблички.

Илия взял из рук Шамаса сверток с табличками, и взгляд его затуманился от волнения.

– Ты мне так много рассказывал о легендах, поведанных тебе Авраамом…

– Теперь у тебя есть таблички с записанными на них легендами, услышанными мною от Авраама. Я сохранил то, что когда-то записал под его диктовку в Харране, однако моя рука тогда еще не была достаточно твердой, и ты к тому времени еще не сделал из меня настоящего писца, каким я стал позднее. А вот этими табличками ты, надеюсь, останешься доволен.

– Спасибо, Шамас, спасибо. Я буду хранить их до последнего дня своей жизни.

В тот вечер Лия особенно внимательно слушала рассказы своего мужа о том, что произошло за день, радуясь, что он стал важной персоной в иерархии служителей храма.