Глиняные книги

Некоторые рабыни, отчаявшись получить когда-нибудь личную свободу, мечтали видеть свободными людьми хотя бы своих детей. С этой целью они иногда тайком отдавали их бездетным свободным гражданам. Билалама выступает против подобного нарушения прав частной собственности. Рабовладелец является единственным хозяином потомства своей рабыни, подобно тому, как он является единственным хозяином приплода своих животных. В статье 33-й записано:

«Если рабыня, обманув своего хозяина, отдала своего сына дочери свободного человека, то даже когда он вырастет, его хозяин может опознать его, схватить и увести».

Статьи 34-я и 35-я развивают предыдущую:

«Если дворцовая рабыня отдала своего сына или свою дочь на воспитание мушкенуму, то дворец может забрать сына или дочь, которых она отдала. А тот, который взял на воспитание сына дворцовой рабыни, должен возместить дворцу его стоимость».

Это надо понимать таким образом: свободный должен не только вернуть ребенка, незаконно взятого на воспитание, но и уплатить штраф, равный его цене. Разумеется, после этого пропадала всякая охота брать на воспитание детей рабынь.

Весьма любопытны статьи судебника, посвященные быту, нравам и повседневной жизни граждан Эшнунны. Вот некоторые, наиболее характерные параграфы.

«Если кто-нибудь укусил чей-нибудь нос и откусил его, то он должен отвесить 1 мину серебра; за глаз — 1 мину, за зуб — ½ мины, за ухо — ½ мины; за пощечину он должен отвесить 10 шекелей серебра.

Если кто-нибудь отрубит кому-нибудь палец, то он должен отвесить ⅓ мины серебра.

По пути на работу.

Если кто-нибудь толкнул кого-нибудь в драке и сломал ему руку, то он должен отвесить ½ мины серебра.

Если он сломал ему ногу, — он должен отвесить ½ мины серебра».

Читая этот своеобразный прейскурант за увечья (а здесь приведены далеко не все статьи, толкующие о них), нельзя отделаться от мысли, что подобного рода судебные случаи были широко распространены в древнем Двуречье. Иначе законодатель не стал бы с такой тщательностью расценивать всевозможные виды членовредительства.

Последние статьи своего судебника Билалама посвящает нерадивым хозяевам. Здесь мы, например, читаем:

«Если бык бодлив, и об этом пороке сообщили его хозяину, но тот не пригнул голову своему быку [то есть не привязал веревкой рога к ноге так, чтобы бык не мог поднять головы], и он забодал и убил человека, то хозяин быка должен отвесить ⅔ мины серебра. Если он забодал и убил раба, то он должен отвесить 15 шекелей серебра».

По пути на работу. В телегу вместо животных впряжены люди. Деталь ассирийского барельефа.

Еще более строгое наказание нерадивому хозяину предусматривает закон за смерть свободного в результате обвала ветхого строения.

Даже это беглое знакомство с судебником Билаламы показывает, что он порожден рабовладельческим строем. Не случайно в перечне «покупаемых вещей», наряду с волом, фигурируют раб и рабыня. И не случайно ни один из параграфов судебника не говорит о рабах как о стороне в споре. Они могут быть только объектом спора, но никак не заинтересованной стороной. Цель судебника — регулировать отношения между свободными гражданами, но не между свободными и рабами, которые приравнивались к неодушевленным предметам и скоту.

Что же касается свободных, то закон несколько ограничивает произвол ростовщиков и богатеев. Он как бы говорит им: стригите вдоволь малоимущих крестьян и ремесленников, но не сдирайте с них шкуры, иначе нечего будет стричь… И тогда может рухнуть всё государство.

О чем рассказали «скучные» книги

Среди глиняных табличек наиболее скучными могут показаться счетоводно-бухгалтерские «книги», а также различные деловые документы — купчие, договоры об аренде, брачные контракты, займовые расписки, меновые соглашения, завещания.

Конечно, легче разобраться в царских анналах, где связно повествуется о каком-нибудь военном походе, или в мифических сказаниях о похождениях легендарных героев. Но пытливому взору советских ученых сухие колонки цифр хозяйственной отчетности, содержащие данные о расходе зерна на прокорм рабов или о затрате человекодней на обработку поля, говорят не меньше, чем иные хвастливые сообщения ассирийских царей о своих победах — действительных и мнимых. И советские ученые не пожалели труда, чтобы досконально разобраться во всех этих документах.

Огромная, кропотливая и исключительно трудная работа дала свои плоды. За «скучной» и однообразной цифирью советским ученым открылась жизнь, полная страстей, борьбы и страданий. Цифры и документы хозяйственной отчетности помогли науке воскресить жизнь древнего Двуречья во всем ее неповторимом многообразии. Советские ученые наполнили живым, конкретным содержанием такие абстрактные понятия, как древневосточное рабство, долговая кабала, семейное право, — и в этом их огромная заслуга перед исторической наукой.