Глиняные кулаки (СИ)

Юноша отпрянул от перил, не в силах больше смотреть на эту страшную картину. С подбородка закапала кровь из прокушенной губы, а металл, под керамическими пальцами марионетки заскрежетал, сминаясь и выгибаясь.

– Глупцы! – вздохнул кукловод, тряся в бессильной злости головой. – Неужели вы не понимаете, что делаете!

От нового страшного взрыва затряслась земля, и в воздух полетели огромные каменные глыбы и фрагменты зданий.

Часть порта, которая была отведена под стоянку военных кораблей, исчезла в ревущем белом пламени. На месте арсенала теперь чернела глубокая черная воронка, от которой в разные стороны змеились дымящиеся трещины.

Одна из них в считанные секунды достигла городских стен, и врезалась в ров наполненный водой.

Огонь прыгнул вперед, и все исчезло за непроницаемой завесой из шипящего клубящегося пара.

Элисед потянул куклу к себе и, пошатываясь, двинулся к лестнице, спускающейся с укреплений в город. Остановившись на верхней ступеньке, он вновь закусил губу, глядя на страшную картину, поджидавшую его уже с другой стороны стен.

Вся земля, на сколько хватала глаз, была вымощена мертвецами. Трупы лежали вповалку на мостовой, они валялись на крышах окрестных домов и свисали с деревьев.

На покрытом штукатуркой камне алели алые потеки, в тех местах, куда врезались сброшенные со стен горожане.

Те, кому посчастливилось остаться в живых, копошились среди мертвецов, моля о помощи, не в силах самостоятельно подняться или опереться на поломанные конечности.

– Будьте вы прокляты! – застонал юноша, закрывая глаза рукой. – Будьте вы все прокляты!

Ниал громко взвыл, когда обломок ветки, проскрежетав по кирасе, вонзился ему в плечо. Ухватившись обеими руками за верхушку платана, он попытался замедлить падение, однако хрупкие веточки с громким треском обломились, оставив в его ладонях лишь по пригоршне зеленых листьев.

Пролетев как ядро сквозь древесную крону, верзила врезался в крышу, и заскользил вниз, по крутому скату, гремя по красной черепице как огромный медный таз.

Ухватившись за край водостока рукой, в разодранной в клочья перчатке, Ниал на мгновение притормозил, слушая, как трещит сминающаяся под тяжестью его тела жесть, и спустя мгновение вновь ухнул вниз, обрывая натянутые между домами веревки с висящим на них бельем.

Мостовая оказалась сегодня даже более твердой чем обычно. Она с распростертыми объятиями бросилась к верзиле на встречу, и от всей души прижала его к своей бугристой груди.

– Хвала Орваду! – захрипел Ниал, перекатываясь на спину, и срывая с лица влажные кружевные панталоны. – Я опять остался жив!

Словно в ответ на его слова, откуда-то сверху плюхнулось безжизненное тело. Голова горожанина раскололась от удара о мостовую, а поломанные ноги растопырились в разные стороны под самыми немыслимыми углами.

– Спасибо тебе, Орвад! – Ниал поспешно вытащил из-за пазухи цепочку, с крошечным молоточком, и от души поцеловал амулет. – Спасибо, спасибо, спасибо!

Поднявшись на ноги, верзила прислонился к стене дома, и не глядя нащупал торчащий из плеча обломок ветки.

– Не, вытаскивать тебя слишком опасно, – пробормотал он, ковыряя ногтем гладкую кору. – Сидит хорошо, как пробка в бутылке!

Верзила захихикал, осматриваясь по сторонам.

Чуть поодаль, неловко подвернув под себя ногу, сидел пожилой мужчина. Кровь из разбитой головы заливала ему глаза, и он беспомощно шарил руками по земле, будто бы что-то разыскивая.

– Вот же бедолага, – Ниал вздохнул и направился к раненному, на ходу подбирая с мостовой чистую простынь, которую минутой раньше сам и сорвал с бельевой веревки.

– Погоди, отец, – он перехватил старика за руку. – Если тебе сейчас бошку не перевязать, ты быстро кровью изойдешь!

Пожилой мужчина затих, прислушиваясь к голосу верзилы. Затрещала разрываемая на лоскуты ткань, и Ниал принялся накладывать повязку с ловкостью, которая могла бы сделать честь любому лекарю.

– Не дергайся, отец, – верзила поморщился, затягивая узел потуже. – Я в этом деле давно руку набил. Стольких приходилось перевязывать, что даже счет потерял!

Старик нащупал заскорузлую ладонь куклодела и благодарно ее пожал.

– На лекаря ты не похож, – пробормотал он. – У тех пальцы гладкие, а ладони мягкие.

– Это потому, отец, что они только латают раны, – Ниал усмехнулся. – А я обучен их еще и причинять…

– Солдатик, – старик улыбнулся. – Хоть руки у тебя и все в мозолях, зато сердце до сих пор не очерствело!

Верзила на секунду замер, любуясь аккуратной повязкой, и задумчиво покачал головой.

– Да хрен его знает, – он осторожно вытер щеки старика кусочком ткани. – Мне иногда кажется, что у меня вообще нет сердца.

Стены комнаты затряслись на этот раз с такой силой, что Айс не успел подхватить пляшущие на полках баночки и бутылочки со снадобьями. С громким хлопком одна из посудин лопнула, ударившись о пол, подняв облако едкого желтого дыма.

– Ну вот, теперь мы с вами неделю будем пахнуть как золотари! – хмыкнул лекарь Энгас.

Отвратительный смрад наполнил комнату. Запах был настолько едкий, что у юноши даже слезы потекли из глаз.