Глюконавты

А вам в благодарность я жалую поношенные, но прочные сандалии гэта, одну

пару на двоих.

Почтительно поклонившись, друзья поблагодарили щедрого настоятеля и,

взяв подарок, удалились.

- Итак, дело стало за малым, - сказал Муха, закидывая сандалии в речку, –

устроить волшебнику свидание с принцессой.

- Это невозможно, - отрезал Вадик, – я ни за что, слышишь, ни за что не

приближусь к её спальне.

- Ну этого, в общем-то, и не требуется, - пожал плечами Муха. – Я тут кое-

чего придумал, идём, по пути во дворец всё тебе расскажу…

Записку принцессе готической вязью написал Вадик под диктовку Мухи.

Содержание её было таковым:

51

О, несравненная Клава, впервые увидев Вас в королевском дворце на

торжественном повешении заговорщиков, я не смог отвести взгляд от Вашей

прекрасной, закрытой вуалью головки. Стрела проказника Амура в тот же миг

поразила моё мужественное сердце, и я от счастья лицезреть Вас едва не

воспарил на крыльях любви под своды тронного зала.

О, волшебное видение, как я хотел бы, чтобы оно продлилось вечно, но

тут, к сожалению, был повешен самый последний заговорщик и Вы ушли.

И свет померк для меня в тот день, потерял я, душевный покой, сгорая в

пламени безответной любви.

Молю Вас, принцесса, пожалейте бедного рыцаря, смилуйтесь, снизойдя с

небес своей неземной красоты.

Я буду ждать Вас сегодня в десять часов вечера в дворцовом парке у

заброшенной увитой плющом беседки.

Навеки ваш Джонни Депп.

- Ну, блин, - Вадик вытер рукой, взмокший от напряжения лоб. – Эко ты,

братец, завернул. Шекспир какой-то получается, а не любовное послание.

- Ну так, - усмехнулся Муха, – я ещё и не такое могу сварганить.

- Да ладно, - махнул гусиным пером герцог, – черкнули бы две строчки:

«Клава, жду тебя сегодня в десять вечера на дискотеке», прибежала бы как

миленькая.

- Вадик, ты мыслишь примитивно, без размаха, - фыркнул Муха.

Герцог басом заржал и запечатал записку сургучом.

- На самом деле я всё это, конечно, не сам выдумал. Куда уж мне. Это взято

мной из одного фэнтезийного романа этого, как его: «Чёрный маг по кличке

Балабан».

- А я думал, что это Шекспир, - хохотнул Вадик, привязывая послание к

ноге рыжей курицы. – Ну пошла, пошла в покои принцессы.

Курица, возмущённо закудахтав, скрылась в направлении дворца.

- Ну, вроде всё, - сказал Муха, – теперь надо как-то предупредить

Чернонога, чтобы он в нужное время был у беседки.

- Он, конечно, не Джонни Депп, - задумчиво рассуждал Вадик, – но на

Лесли Нильсона, думаю, при слабом освещении потянет.

- Скорее уж на Вуппи Голдберг, - возразил Муха. – Вот же, блин, пара

будет как в сказке какой-нибудь кошмарной.

- «Красавица и Чудовище»? – предположил Вадик.

- Нет, - ответил Муха, – «Чудовище и Монстр».

Ответ принцессы не заставил себя ждать.

Совершенно обезумевшая от беготни по дворцу курица, примчалась ровно

через десять минут. Следом за несчастной птицей гнался толстый королевский

повар с громадным тесаком.

- Цып-цып-цып, - нежно приговаривал он – ути-ути-ути…

Съездив повару по морде, Вадик осторожно отвязал от ноги курицы

ответное послание принцессы и, раскрыв его, вслух прочитал:

Ровно в десять буду у беседки. Надену розовый пеньюар.

Твоя Клава.

52

- Интересно, а усы она сбреет? – спросил Муха, в душе жалея несчастного

Чернонога.

***

Волшебник явно нервничал, расхаживая с букетиком фиалок вокруг

беседки и беспрестанно поглядывая на наручные песочные часы.

- По-моему, она не придет, - в отчаянии сказал он, – уже четверть

одиннадцатого.

- Придет, придет, никуда она не денется, - ответил Вадик, нервничая не

меньше Чернонога, – наверняка кружева на пеньюаре наглаживает.

Рядом с беседкой в густых зарослях сорняка держал под уздцы двух

лошадей, приготовленных для стремительного бегства, взмокший Муха.

- Ну, где же она? – простонал волшебник. – Я сгораю от нетерпения.

Кстати, герцог, как на мне сидит мой фрак?

Вадик сдул с плеча волшебника несуществующую пылинку.

- Принцесса, думаю, будет в восторге. Оранжевый цилиндр весьма удачно

гармонирует с малиновой манишкой и зелёной бабочкой.