Глюконавты

( Здесь и далее на правах рекламы).

- Добро пожаловать в мою скромную обитель, - улыбнулся Дракулевич,

жестом приглашая гостей в дом, то есть… пардон, в замок.

Окованные железом двери бесшумно ушли в стороны.

- Не желаете ли поужинать? – спросил Владимир, обалдевших от

внутренней роскоши замка, Вадика с Мухой.

На стенах громадного холла висело всевозможное холодное оружие,

начиная от нунчак и заканчивая серебряными консервными ножами. У ведущей

на второй этаж лестницы, висел целый ряд фамильных портретов. Ручки дверей

и мебели блестели позолотой.

- Я говорю, не желаете ли отужинать? – терпеливо повторил свой вопрос

Владимир.

Первым от созерцания интерьера замка очнулся Вадик.

- Что? А… ужинать… нет, нет, мы не голодны, - поспешно ответил он, с

содроганием размышляя, кто кем, если что, будет ужинать.

- Ну, как знаете, - пожал плечами Дракулевич, - дело ваше. Комнаты для

гостей на втором этаже, выбирайте любую, где поменьше пыли, а меня ждёт

работа.

- Работа? – испуганно переспросил Муха.

- Да-да, работа, - подтвердил Владимир, - по ночам я наблюдаю за

звёздным небом.

После чего хозяин замка растворился в воздухе.

- Спокойной ночи, - гулко отразилось от потолка и стало тихо.

Зубы у Мухи отчётливо застучали.

- Да успокойся ты, - с раздражением бросил Вадик. - Если бы он хотел нас

сожрать, то уже давно бы это сделал.

- Он сделает это за завтраком, - прошептал Муха, испуганно косясь на

потолок.

- А кто сказал, что мы останемся здесь до утра? – удивился Вадик и Муху

немного, самую малость, попустило…

***

- Забавно, - хмыкнул Вадик, рассматривая галерею фамильных портретов

хозяина замка.

- Граф Орлок, - прочитал он пояснительную надпись под первым

портретом, изображавшим какого-то чахоточного дистрофика, живо

напоминающего упавшего в мел Кощея Бессмертного.

Ногти на руках (и, по всей видимости, на ногах) граф Орлок, судя по

портрету, не стриг с самого рождения.

- Что это за придурок? – спросил Муха, тоже заинтересовавшийся предками

Дракулевича.

109

- Это? – переспросил Вадик. – Гм… это пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра

дедушка Владимира.

- А почему у него круги под глазами, печень больная?

- А я почём знаю? – разозлился Вадик. – Может быть он клей нюхал, как

Колян Одинов. Иди, и спроси об этом у хозяина замка…

Следующие три портрета были ещё интересней, особенно тот, на котором

был изображён Адольф Гитлер.

- Тоже, наверное, родственник, - предположил Муха.

- Ага, - усмехнулся Вадик, придирчиво изучая золотую табличку под

портретом фюрера, - внучатый племянник сестры соседа по комнате.

На пятом портрете, если считать от начала лестницы, приятели не без

удовольствия узнали шок-рокера Оззи Озборна. Оззи был изображён с

откушенной головой летучей мыши в зубах. ( Здесь автором обыгрываются

вполне реальные события и лица).

- Оззик как всегда в своём репертуаре, - улыбнулся Муха, - прабабушку

схавал.

И действительно, под портретом знаменитого рокера стояло два имени

Оззика и женское – Эллизабет Батори.

Дальше шёл очередной упавший в мел Кощей Бессмертный, правда,

почему-то с накрашенными губами и серьгой в правом ухе, внешне пугающе

схожий с Моисеем Борисовым, встреча с которым некогда произвела на

глюконавтов неизгладимое впечатление.

Следующий портрет… нет, не так, на следующем портрете был изображён

Колобок. Нет, кроме шуток… со здоровыми такими клыками в хищно

ощерившейся пасти.

- Блин, - только и нашелся, что сказать Муха, недоумённо почёсывая

макушку.

- Это точно, - кивнул Вадик, с интересом рассматривая табличку под

фамильным портретом очередного родственника Владимира.

Год рождения (до рождества Христова) графа Колобкариуса на табличке

имелся, а вот год насильственной смерти от руки истребителя вампиров

отсутствовал.

Приятели сразу же почувствовали себя несколько неуютно. А что, если сей

родственник так же проживает в замке вместе с любимым внучком?

- Чем быстрее мы отсюда смоемся, - хрипло прошептал Муха, - тем лучше

будет для нас самих. К чёрту гостевые комнаты, делаем ноги.

- Да подожди ты, - прикрикнул на друга Вадик, - ты думаешь, в ночном

городе будет безопасней?

- Во всяком случае, там по улицам бродят не только вампиры и

свихнувшиеся писатели, - возразил Муха, - но и нигер этот, Уэсли Снайпс.

- На Снайпса надейся, а сам не плошай, - философски изрёк Вадик, с

сожалением отмечая, что следующие два фамильных портрета (к слову сказать,

последние) отсутствуют. Точнее, рамки были, а вот портреты, увы, не

наблюдались.

110

- Ладно, идём, - наконец, принял решение, Вадик. - Только как же мы

теперь найдём этого критика Алекса, ведь Дракулевич обещал дать нам его

адрес.