Глобализация: тревожные тенденции

Переход, стартовавший в начале 1990-х годов, таил в себе как великие вызовы, так и великие возможности. Истории известно немного случаев, когда страна совершала добровольный переход от состояния, при котором государство контролировало фактически все аспекты экономики, к состоянию, при котором решения должны были приниматься рынком. В Китайской Народной Республике такой переход начался в конце 1970-х годов, но ей еще очень далеко до полнокровной рыночной экономики. Один из наиболее успешных переходов такого рода совершил Тайвань - остров, лежащий в 100 милях от континентального Китая. Он был японской колонией с конца XIX в. Когда в Китае победила революция 1949 г., остров сделался прибежищем старого гоминьдановского руководства. Со своей базы на Тайване оно претендовало на суверенитет над всем континентальным Китаем, сохраняя название Республика Китай. Гоминдановцы национализировали и перераспределили землю, учредили, а впоследствии частично приватизировали целый ряд важных отраслей и в более широком смысле создали жизнеспособную рыночную экономику. После 1945 г. многие страны, в том числе и Соединенные Штаты, переходили от мобилизационной экономики к экономике мирного времени. В то время целый ряд экономистов и других экспертов опасались большой рецессии, которая последует за конверсией военной промышленности. Изменился не только порядок принятия решений - отказывались от разных вариантов командной экономики, в которой основные решения о производстве принимались правительствами военного времени, и возвращались к частнопредпринимательскому управлению производством. Одновременно происходила глубокая перестройка товарной структуры - например, переход от производства танков к производству автомобилей. Но уже к 1947 г. уровень производства в Соединенных Штатах был на 9,6 процента выше, чем в 1944 г., последнем военном году. К концу войны (1945) 37 процентов ВВП приходилось на военное производство. С наступлением мира его доля быстро сократилась до 7,4 процента (1947).

Однако было одно важное различие между переходом от войны к миру и от коммунизма к рыночной экономике, на чем я остановлюсь ниже подробнее: перед Второй мировой войной Соединенные Штаты уже располагали всеми основными рыночными институтами, хотя во время войны их действие было приостановлено или заменено «командно-контрольным» подходом. В противоположность этому России было необходимо одновременно осуществлять перераспределение ресурсов и заново создавать системы рыночных институтов.

Однако и Тайвань, и Китай встретились с проблемами, аналогичными проблемам России в переходный период. Тот и другой встретили вызов большой трансформации своего общества, включающий необходимость создания институтов, образующих фундамент рыночной экономики. Обе страны достигли действительно впечатляющих успехов. Вместо продолжительной рецессии переходного периода они продемонстрировали темпы прироста, близкие к выражению в двузначных числах. Экономические радикал-реформаторы, которые старались навязать свои советы России и многим другим странам, переживавшим переходный период, уделяли мало внимания опыту и урокам развития Тайваня и Китая. Но это происходило не потому, что российская история (или история других стран, находившихся в переходном процессе) делала эти уроки неприменимыми. Они старательно игнорировали советы российских ученых - историков, экономистов или социологов. И делали это по одной простой причине: они веровали в рыночную революцию, которая должна была произойти для того, чтобы сделать знания, которыми располагали другие дисциплины, совершенно ненужными. То, что проповедуют рыночные фундаменталисты в учебниках так называемой «экономике», представляет собой сверхупрощенную версию рыночной экономики, игнорирующую динамику перемен.