Глобализация: тревожные тенденции

Ответственные за ошибки недавнего прошлого имели слабое представление о том, куда должна идти Россия^{47}. Они повторяют одни и те же заклинания о необходимости продолжать стабилизацию, приватизацию и либерализацию. Проблемы, возникшие в прошлом, теперь вынудили их признать потребность в сильных институтах, но они не могут сказать, что это означает и как этого достигнуть. На многочисленных конференциях на тему российских реформ я был поражен отсутствием стратегии как в борьбе с бедностью, так и в решении проблемы повышения темпов экономического роста. Например, во Всемирном банке обсуждалось свертывание его программ в сельском хозяйстве. Банк был в этом заинтересован ― его программы сталкивались с трудностями. Но не Россия ― именно в этом секторе сосредоточена большая часть бедности страны. Единственная предложенная «стратегия роста» состояла в том, чтобы вернуть на родину сбежавший из страны капитал. Те, кто это предлагал, игнорировали то, что на практике такая рекомендация могла привести к закреплению господства олигархов, клептократии и кланового капитализма, который олигархи, собственно, и представляют. Для олигархов нет иного смысла возвращать назад капиталы ― и на Западе можно получать неплохие прибыли. Более того, МВФ и министерство финансов США никогда не заботил факт поддержки системы с сомнительной политической легитимностью, где путь к богатству лежал через грабеж и близость с президентом Борисом Ельциным, который сам уже потерял доверие и легитимность. Самое прискорбное, что Россия должна смириться с тем, что никогда не получит возмещения за этот грабеж национального достояния. Задача для России ― остановить разграбление, привлечь законопослушных инвесторов путем установления верховенства закона и привлекательного делового климата в более широком смысле.

Кризис 1998 г. имел одну побочную выгоду, о которой я ранее упоминал: девальвация рубля поощряла не столько рост экспорта, сколько рост производства импортозамещающих товаров. Политика МВФ душила экономику, сдерживая ее потенциальные возможности. Девальвация плюс неожиданное везение ― резкое увеличение цен на нефть в конце 90-х годов ― подпитывали возрождение экономики, правда с крайне низкого уровня. Было также долговременное благоприятное воздействие от экономического рывка: часть предприятий воспользовалась шансом, получила новые перспективы и возможности для длительного развития. Есть и другие позитивные признаки: некоторые народившиеся в системе эрзац-капитализма владельцы гигантских капиталов уже добиваются изменения «правил игры», чтобы то, что они делали с другими, не смогли другие сделать с ними. Некоторые круги пошли на улучшение корпоративного управления: олигархи не желают рисковать всеми своими деньгами в России, а чтобы привлечь чужие средства с правом рисковать, надо вести себя лучше, не так, как в прошлом. Но есть другие, менее позитивные признаки. Даже снимая сливки с высоких цен на нефть, Россия была едва способна сбалансировать свой бюджет ― средства откладывались на «черный день», когда цены на нефть пойдут на снижение. На момент подготовки моей книги к печати подъем экономики шел неуверенно, пик нефтяных цен уже миновал, к тому же эффект девальвации, как правило, действует только первые два года. При тех, более низких, темпах роста, которые обнаруживаются сегодня, России понадобится 10, 20, а то и более лет, чтобы только приблизиться к уровню 1990 г. (если не произойдут значительные перемены).

Россия получила много уроков. После коммунизма многие россияне шарахнулись от старой религии Маркса к новой религии свободного рынка. За прошедшие годы эта религия тоже потеряла свой лоск, а в стране стал утверждаться новый прагматизм.

Иная политика могла бы изменить дело. Выясняя, что необходимо было сделать, естественно начать с анализа прошлых ошибок: пренебрежения фундаментальными основами рыночной экономики ― финансовыми институтами, дающими ссуды новым предприятиям; законами, которые гарантируют контракты и содействуют конкуренции; независимой и справедливой судебной властью.