Глобализация: тревожные тенденции

Внутри этих международных организаций среди многих влиятельных лиц преобладает чувство самодовольства. Институты изменили риторику. Теперь они говорят о «прозрачности», о «бедности» и об «участии в управлении». Даже если существует разрыв между риторикой, она влияет на поведение институтов, их прозрачность, их внимание к бедности. Их вэб-сайты лучше оформлены, и имеет место большая открытость. «Парсипативная оценка» бедности генерировала большую вовлеченность и большее осознание влияния бедности на осуществление программ. Но эти изменения, какими бы глубокими они ни казались тем, кто находится внутри организации, представляются поверхностными находящимся вовне. Нормативы гласности в МВФ и во Всемирном банке все еще значительно ниже уровня, чем в правительствах таких демократий, как США, Швеция или Канада. Они пытаются скрыть критические доклады; только их неспособность предотвратить утечку информации приводит в конечном счете к преданию фактов гласности. В развивающихся странах растет неудовлетворенность новыми программами, в том числе и парсипативной оценкой бедности, когда тем, кто участвует, говорят, что важные обстоятельства, такие, как макроэкономическая структура, остаются для них закрытыми^{54}.

Есть и другие примеры, подтверждающие, что изменения больше относятся к словам, чем к делам. Сегодня даже высшие лица МВФ иногда признают опасность движения краткосрочных капиталов и преждевременной либерализации капитального и финансового рынков. Это представляет собой важное изменение в официальной позиции Фонда, хотя еще слишком рано судить о том, будут ли и какие изменения в риторике отражены в политике, осуществляемой в странах-клиентах^{55}. Один простой эпизод показывает, что до сих пор свидетельства не являются обнадеживающими. Вскоре после вступления в должность новый исполнительный директор Хорст Келер посетил ряд стран ― членов МВФ. Находясь в Таиланде в конце мая 2000 г., он отметил то, что давно общеизвестно вне МВФ и начало проникать в Фонд: опасность либерализации рынка капитала. Соседняя Индонезия сразу же схватилась за открывшуюся возможность, и во время его визита в июне правительство страны объявило о планах изучить опыт интервенций на рынке капитала. Но МВФ быстро поставил на место индонезийцев и Келера. Бюрократия победила: либерализация рынка капитала может казаться с теоретической точки зрения проблематичной, но планам интервенций (контроля) на рынке капитала, разумеется, не место на рабочем столе тех, кто просит помощи у МВФ.

Были и другие движения в сторону реформ, нерешительные или недоработанные^{56}. Когда поднялся вал критики огромных выкупов долгов в 1990-х годах, последовал ряд неудачных реформ. Сначала появился пакет упреждающих кредитов ― предоставление кредитов прежде, чем кризис фактически разразится,- Бразилии. Они предотвратили кризис в этой стране, но только на несколько месяцев и ценой огромных издержек. Потом была идея чрезвычайной кредитной линии, другой меры, предполагающей, что деньги держатся наготове на случай, если возникнет кризис^{57} Это тоже не сработало, в основном потому, что никто не заинтересовался этой идеей на предложенных условиях^{58}. Было признано, что внешние выкупы долгов содействовали моральному риску, практике слабой проверки заемщиков, и тогда появилась стратегия внутреннего выкупа долгов. Согласно этой стратегии, кредиторы должны были нести часть издержек. Стратегия была предназначена не для таких крупных стран, как Россия, а скорее для малых и слабосильных стран, таких, как Эквадор, Украина, Румыния и Пакистан. Как уже разъяснялось в главе восьмой, в общем и целом стратегия внутреннего выкупа была неправильной. В некоторых случаях от нее вскоре отказались, как это сделала Румыния, но только после того, как она успела нанести значительный ущерб экономике страны. В других случаях, например в Эквадоре, она была осуществлена и нанесла еще больший, опустошительный ущерб. Новый министр финансов США[63] и новый исполнительный директор МВФ высказали сомнения относительно тотальной эффективности стратегии больших выкупов, но потом возвратились к ней снова: II млрд. долл. и 21 млрд. долл. были предоставлены Турции в 2000 г. и Аргентине в 2001 г. Окончательный провал стратегии выкупов в Аргентине вынудил, по-видимому, начать пересмотр стратегии.